Сербия. Полная история страны

А теперь — о Великом переселении сербов, которое также называется Великим исходом. В это понятие включаются два масштабных переселения сербов из Османской империи в Габсбургскую монархию, имевших место в 1690 и 1740 году. Надо ли уточнять, что оба переселения сербов были спровоцированы действиями османских войск, которые преследовали христианское население султаната за содействие австрийским войскам во время недавних военных действий.

Переселяясь на территорию Габсбургской монархии, сербы образовали там военное сословие граничар, аналогичное упоминавшимся выше пандурам. За предоставленную землю, освобождение от многих налогов и право на самоуправление граничары обязывались нести военную службу по охране границы. Разумеется, им была предоставлена свобода вероисповедания, без которой все упомянутые выше привилегии теряли бы смысл, потому что сербы крепко держались своей православной веры. Разумеется, с распростертыми объятьями переселенцев никто не встречал. Им пришлось столкнуться со многими сложностями, главной из которых стало настороженное отношение австрийских властей, видевших в каждом сербе прежде всего вероятного османского шпиона. Кроме того, свобода вероисповедования оказалась не такой уж и свободной, поскольку католические священники активно склоняли сербов к переходу в униатство.

Переправа сербов через Дунай. 1690

Униатская церковь была создана в 1596 году на церковном соборе в городе Бресте в результате насильственного (будем уж называть вещи своими именами) слиянии православной и католической церквей, которое было выгодно властям Речи Посполитой, католического государства с большим количеством православных подданных. Церковная уния имела не столько религиозное, сколько политическое значение — в ее рамках православные церкви пытались подчинить католическому Риму.

В 1690 году в Габсбургскую монархию переселилось около сорока тысяч сербских семей[145], что стало серьезным ударом по Османской империи, которая уже начала входить в фазу упадка. Османские власти предприняли ряд мер по возвращению ушедших, обещая им прощение и некоторые льготы, но мало кто из сербов вернулся обратно. На опустевшие территории, прежде всего в Косове и Метохии, начали активно переселяться албанцы и турки. Когда сегодня они говорят сербам: «Вы сами оставили эти земли», то хочется спросить в ответ: «Разве по своей воле мы их оставили?»

Второе великое переселение сербов было вызвано войной, которую император Карл VI объявил Османской империи в 1737 году следом за Россией, уже два года воевавшей с турками[146]. Карл VI обратился к балканским народам с манифестом, призывающим поднять антиосманское восстание. Сербы откликнулись на этот призыв, но восстание не приобрело тех масштабов, на которое рассчитывали австрийцы, а австрийские войска не достигли того, чего ожидали от них сербы. Как говорится, и невеста оказалась некрасива, и жених нехорош. Чувствуя, что их государство начало рушиться, османы перестали заигрывать с сербами и прочими христианами. Жестокие преследования вынудили сербов искать прибежища во владениях Карла VI, на призыв которого они столь опрометчиво откликнулись. Бо́льшая часть переселенцев 1740 года обосновалась в австрийской части Срема, а впоследствии некоторые переехали в Российскую империю на территорию так называемой Славяносербии, созданной на южном берегу Северного Донца[147]. Количество переселенцев Второго исхода неизвестно, но счет шел на десятки тысяч человек, а то и на сотни.

История, как известно, развивается по спирали. Там, откуда ушли сербы, продолжали селиться албанцы и турки, которые со временем стали считаться албанцами. С одной стороны, Османская империя, лишившаяся значительной части подданных, несла экономические убытки, а с другой — приобретала политические выгоды, заселяя «мятежные» территории лояльным мусульманским населением. В глобальном смысле империя оказывалась в выигрыше, ведь, как гласит турецкая пословица, «спокойствие дороже богатства».

Взвейся, ветер, пусть иссякнет
Море слез моей Отчизны,
В этом море пять столетий
Тонет повесть сербской жизни.
Всякий, кто глаза имеет,
Пусть увидит, пусть читает,
Как один народ безмерно
В рабской участи страдает.
Взвейся, ветер, разнеси ты
Вздох наш тяжкий в край из края,
Пусть везде узнают люди,
Как томимся мы, страдая.
И замри, пусть самый малый
Лепесток не шевельнется,
Чтобы мы могли услышать,
Чье нам сердце отзовется[148]

.