Сердолик - камень счастья (СИ)

Агатов кивнул охраннику, тот взял сумку Алины, открыл и стал изучать содержимое, достал паспорт, начал внимательно читать каждую страницу. Алина стояла под проливным дождём и терпеливо ждала окончание обыска, укрыться под зонтом Агатов её не приглашал. Охранник вернул Алине сумку, что-то шепнул своему начальнику.

— Вы какое издание представляете?

— Я студентка, но хотела бы…

— Хорошо, я дам Вам возможность взять у меня интервью, — не дослушал Агатов. — Подходите сегодня к восьми часам в ресторан «Савва». Это в Метрополе.

Агатов с охранником удалялись к машине, а Алина, счастливо улыбаясь, стояла под проливным дождём. Картина встречи с Климом в кабинете Агатова становилась реальнее с каждой минутой. Клим будет локти кусать, умолять, и она снизойдёт… Вспомнился чей-то интернет-статус «Однажды в правильном месте наступит нужный час».

ГЛАВА 18

Даниловск был обыкновенным районным центром, каких тысячи в нашей стране, — в центре стояли чудом сохранившиеся купеческие особнячки, отданные под нужны местной администрации или украшенные по обшарпанному фасаду рекламными баннерами и вывесками магазинов, вдоль речки Даниловки тянулись пятиэтажки и покосившиеся деревянные домики частного сектора. Мишкин со страхом смотрел на Инну: вдруг ей всё это придётся не по душе и она уедет в Москву. Но Инне Даниловск понравился — деревья в праздничной осенней листве, дома с палисадниками, белая церковка, отражающаяся в реке — тихо и спокойно.

Товарищ Мишкина заведовал центральной районной больницей, по его приглашению Дмитрий Игоревич и прибыл в провинциальный городок на должность заведующего отделением травматологии. Инна до последней минуты сомневалась в своем решении поехать с Мишкиным. В том, что ей необходимо покинуть места, где всё напоминало о крушении её надежд, Инна была уверена, а вот насколько правильно то, что едет с Дмитрием Игоревичем, она не знала.

Вначале Инна предполагала, что доктор Мишкин просто хорошо к ней относится как к сотруднику, именно поэтому и берёт её с собой, зная, что те полгода, что она пробудет у него в отделении, он сможет в работе на неё полностью положиться. Конец августа Инна посвятила вопросам, которые необходимо было решить до отъезда: оформляла академический отпуск, регистрировалась в новой квартире, купленной отцом (как и предупреждала Алина, Инна оказалась со Славой в требующей ремонта малогабаритке на окраине).

Вечером за несколько дней до намеченного отъезда Мишкин заехал за Инниным паспортом, чтобы взять билеты на поезд. Он не планировал задерживаться в гостях, но Инна сама предложила Мишкину чай с печеньем: ей было неудобно отдать в дверях паспорт и закрыть дверь. Они сидели на кухне и пили чай, сидели очень близко, потому что кухня в Ритиной квартире была крохотной. Говорили об уходящем лете, удивительно дождливом и холодном, говорили о Рите, какая она хорошая подруга — Рита дежурила в больнице, но дважды звонила узнать, об Иннином самочувствии (на самом деле Рита, скучая, звонила узнать, ушёл ли Мишкин и что он рассказывал).

— Инна, ты молодец, что решила рожать, несмотря… — Мишкин запнулся — Извини, что я про это спрашиваю, но ты же едешь со мной, и я хотел бы знать: отец твоего ребёнка будет предъявлять на него права?

— Он ничего не знает, — тихо ответила Инна. Сколько раз она думала об этом: обида обидой, но Митя вправе знать, что станет отцом, но нужна ли ему эта новость о ребёнке от женщины, которой он ни разу не позвонил, не узнал, как она живёт.

— Тогда я ещё раз тебе скажу: у ребёнка должен быть отец. Я понимаю, что не могу рассчитывать на любовь такой девушки, как ты. Но скажи честно: я тебе не противен?

Инна изумлённо смотрела на Мишкина. Они сидели так близко, что ей показалось: она слышит, как громко застучало его сердце.

— Я как-то нечаянно услышал, как вы с Ритой смеялись надо мной, и это понятно, я действительно бываю смешон. Но прошло время, может быть, ты изменила своё мнение?

— Да что Вы, Дмитрий Игоревич, это случайно тогда получилось. Вы извините, пожалуйста! Я Вас всегда очень уважала, Вы же очень хороший, очень добрый.

— Инна, — Мишкин взял руку девушки, и она почувствовала, что его сердце действительно бьётся учащенно, — если я тебе не противен, значит, мы могли бы жить вместе? Ты ведь сама сказала, что поедешь со мной, но я не понял в каком качестве ты видишь себя со мной рядом.

Инна хотела объяснить, что она никак не видит себя рядом с Мишкиным. Она не с ним едет, она отсюда уезжает. Как утопающий хватается за соломинку, так и она схватилось за предложение Мишкина поехать в Даниловск. Но разве можно сказать такие слова, когда на тебя смотрят со страхом и надеждой?

— Дмитрий Игоревич, я про это не думала. Вы не забывайте: я ребёнка жду.

— Кому нужна ты, тому нужен и твой ребёнок. Выходи за меня замуж. Поверь, я буду хорошим мужем и хорошим отцом.

— Как я могу пойти за Вас замуж? — растерялась Инна. — Я же Вас не люблю.

— Ты сказала, что я тебе не противен. А моей любви хватит на двоих. И я постараюсь заслужить твою, — Мишкин замялся, — привязанность.