Сердца, искажённые болью

Закатное солнце приятно обволакивало группу людей, собравшуюся у уютного костра, чтобы хорошо провести время и приготовить настоящую деликатесную уху по знаменитому, в этих местах, рецепту Лассцев, щедро подаренному Лене доброй поварихой из дома главы. Ребята, после трудного рабочего дня собрались своей маленькой компанией и делились новыми историями, приключившимися с ними за этот долгий день, а также обсуждали, сколько же трав и ягод собрали девушки для Ютты и приготовления её чудо отваров.

Им не всегда позволяли оставаться одним и без какого-либо присмотра, но сегодня день прошел гладко и без приключений, поэтому в награду им дали килограмм рыбы и пригрозив тем, что будет, если они удумают что-то нехорошее, отпустили на этот прекрасный луг.

— Чего грустишь? — задорно поинтересовалась у сидящего в одиночестве Макса Надя и присела рядом на выступающий кусок скалы, с которой открывался прекрасный вид на океан.

— Да так, задумался. — ответил парень, следя за мостившейся на жестком камне девушкой.

— Ну-ка, ну-ка. О чём же ты таком задумался? — толкнув в плечо загрустившего парня, сказала Надя.

— О доме, о тех, кто остался там… за океаном. Вот ты, — он с интересом посмотрел на девушку — разве ты не скучаешь по людям, по той жизни?

— Сначала скучала, но это потому, что боялась. Здесь всё было для меня страшным и пугающим, а сейчас нет. Сейчас не скучаю, ни за кем и ни за чем.

— А как же люди, которые ждут тебя? Семья, друзья… Они ведь переживают наверное…

— Семьи нет, а друзья… такие друзья если и заметят моё отсутствие, то только вздохнут с облегчением. — она беззаботно махала ногами над пропастью и смотрела далеко в даль на блестящую гладь воды, и во взгляде её Макс так и не смог разглядеть даже доли грусти. — А ты? — вдруг поинтересовалась она — Кто тебя там ждёт? По кому ты так страдаешь?

— Как бы это не было иронично, но, наверное, тот по кому я так скучаю, тоже вздохнул с облегчением, заметив моё отсутствие.

— Как же так? — встревоженно спросила Надя.

— Я сделал этому человеку очень больно, поэтому дал себе обещание всегда быть рядом. Но даже этого не смог выполнить…

— Это девушка? — тихо, по теплому спросила Надя.

— Да. Но я не имею никакого права, испытывать к ней тех чувств, которые распирают меня изнутри. — продолжил он, словно рассказывая о боли, что глубоко зарыта в его сердце. Девушка лишь молча слушала, вместе с ним погружаясь в самую пучину его души. — Понимаешь, она такая чистая… как капля росы ранним утром на листьях. Такая нежная, будто вот-вот готовый распуститься бутон пионов, которые она так любит. — Он улыбался. Но сейчас он был не здесь, не на острове… Сейчас он был там… С ней… С девушкой, о которой с таким трепетом рассказывал Наде — В её присутствии я ощущаю себя как китайская стена, защищающая от всех невзгод этого мира. Я даже боюсь дотрагиваться до неё, чтобы не нарушить тот баланс невероятной светлости, изящества и невинности, в ней… — Сейчас, когда парень затих, Надя увидела всю ту боль, хранящуюся в глубинах его души. Было видно, на смену светлым воспоминаниям пришли те, которые до сих пор ранят его.

— Она знает? — аккуратно поинтересовалась Надя.

— Она ненавидит меня. — ответил Макс с такой непоколебимостью, будто он уже утратил надежду на взаимность этих чувств. — Ей и не надо этого знать. Всё в порядке, это только мои чувства. Зачем ещё больше усложнять её жизнь. Я никогда и не ждал от неё взаимности. Мне достаточно того, чтобы она была счастлива и в безопасности.

— Даже если без тебя?

— Даже если без меня… — эти слова врезались в его разум, летая там и звуча эхом вновь и вновь с каждым разом делая всё больнее и больнее.

— Любить кого-то всегда тяжело… — подняв голову и посмотрев на собеседницу, Макс заметил, что взгляд Нади был устремлен вовсе не на него или на бескрайнюю гладь воды, а в сторону болтающих людей у костра. И что-то подсказывало ему, что она смотрит на определённого человека. Человека, который был и раньше объектом её размышлений и волнений.

— Ты будто бы повзрослела, что ли… — Надя замерла, удивленная такой стремительной сменой темы, и взглянула на Макса, чьи улыбающиеся глаза смотрели на неё. — Ну, раньше бы ты не стала слушать чьё-то жалобное нытьё, отшучивалась бы, нудела что скучно и всё в таком духе. — Надя, улыбаясь, немного смущенно, поправила подол юбки.

— Наверное, ты прав… Остров меняет меня. Мне и правда нравится быть тут. Здесь не смотрят на деньги, положение в обществе, твоё прошлое или твои странности. Здесь жизнь будто начинается заново, с нового, чистого листа. И это невероятно круто… Это именно то, что мне было необходимо.

— Ну раз уж твоя жизнь сейчас белый лист, то наполни его самыми яркими красками. Сделай то, чего ты так давно хотела. Скажи ему. Не молчи. — Я давно заметил, то, как ты на него смотришь. — Надя вздрогнула, неожиданность его слов пронзила её как молния, и она взглянула на Макса, словно в поисках ответов. Её глаза выражали смешанные чувства, между смущением и удивлением.