Сердца не покоряют силой

На её лице застыло коронное упрямое выражение, когда она ответила:

– Я сделаю так, как скажешь ты.

Он приподнял брови в изумлении:

– С чего бы такая покладистость, Рэми?

Она отвернулась и нахохлилась. Спустя полминуты пробурчала:

– А что, я не могу быть покладистой?

– Можешь, наверно, – мягко рассмеялся он, – но я опасаюсь.... что потом не расплачусь за такую неслыханную щедрость.

Она обиженно возразила:

– Может, я просто хочу тебе угодить?

Его брови удивлённо поползли вверх.

– Неожиданно, – ошеломлённо признался он. – Но приятно вдвойне.

Она смутилась, покраснела, взглянула на него насуплено и жалобно спросила:

– Я настолько ужасна, да?

Такой резкий переход к самокритике показался ему крайне нелогичным – впрочем, он привык, что в разговорах с ней такие повороты случаются довольно часто, поэтому спокойно уточнил:

– В смысле?

Она поёрзала и не стала расшифровывать свою мысль, вместо того вернувшись опять к теме подарков:

– Так что мне с ними делать?

– Да что хочешь, Рэми, – несколько раздражился он. – Хочешь оставить – оставляй. Мы просто придумаем, чем отдариться.

Лицо её просияло, когда она уточнила:

– А у нас есть, чем?

Он закатил глаза и заверил:

– Найдём!

Она, улыбаясь, прижалась к нему покрепче. Потом вдруг вспомнила и встревожилась:

– А те, которые для тебя? – уточнила с некоторым испугом.

Эртан припомнил тот единственный подарок для него, который видел, и мягко рассмеялся.

– Когда в следующий раз соберёмся к А-Лерси, – тоном заговорщика поведал он ей на ухо, – то я надену вон ту твою рубашку, а ты – свою диадему. – Во взгляде его заиграли смешинки. – Я хочу посмотреть на их вытянувшиеся рожи! Отец Рейна, знаешь ли, этим камушком очень гордился, и даже продавать не хотел.

Она улыбнулась широко-широко, уже мысленно наслаждаясь предложенной картинкой.

– Так ты больше не злишься? – доверчиво уточнила она.

– Злюсь? – изумился он. – Нет-нет, о нет! Как можно злиться, – лукавая улыбка и искорки во взгляде, – когда к тебе приходит советоваться жена, которая так и стремиться угодить? Никак нельзя! – довольно заключил он, целуя её.

– Надо почаще с тобой советоваться, – согласилась она, умиротворённо устраиваясь на его груди.

Им обоим было очень уютно и тепло.

Заключительная глава

В Тронном зале королевского дворца Ниии всё происходило чинно и в соответствии с регламентом.

Внушительный, разодетый в шитый бархат церемониймейстер грохнул по паркету жезлом из красного дерева и возвестил:

– Её повелительство Ирэмия-Ангаларж-Катарин А-Ларрес-да-Риоль, повелительница Мариана, принцесса ниийская, герцогиня Верийская… – и далее всё уже известное.

Рэми шагнула вперёд с гордо поднятой головой, во всём блеске своего марианского наряда, который составляли невиданные при ниийском дворе юбка-брюки, простая хлопковая рубашка и жилет из коричневой замши. Юбка-брюки и жилет были сплошь покрыты тонкой золотистой вышивкой: чтобы успеть ко времени визита, наряд спешно украшали в десять рук все девицы А-Ларрес и Вин. Распущенные волосы венчала диадема – не присланная братом, а местного производства, над ней всей толпой колдовали братья А-Ларрес.

Свита Рэми была немногочисленной, но здесь был важен вопрос качества, а не количества. За правым плечом её возвышался представительный красавчик – Тамн А-Лерси, в наряде столь богатом, что мог затмить и самого ниийского короля. Рядом с ним гордо несла голову Элпи, одетая в изысканное платье по последней ниийской моде.

Левый фланг резко контрастировал с правым. Здесь находился тот самый Тьер – невыразительный тридцатипятилетний мужчина, которого Тунь называла секретным оружием А-Ларресов, и одетая в простое марианское платье Лис.

В соответствии с парадным протоколом король сделал несколько шагов навстречу вошедшим – подчёркивая тем самым уважительное отношение к статусу венценосной гостьи. Все ниийцы чувствовали себя в некоторой степени обескураженными: было странно видеть свою привычную принцессу по другую сторону церемонии, ведь её место в таких ситуациях всегда было за спиной короля, там, где и теперь толпились её сёстры и братья.

Рэми очаровательно и уверенно улыбнулась и тоже сделала несколько шагов навстречу королю, отделяясь тем немного от своего сопровождения.

– Приветствую вас, мой венценосный собрат! – звонко возвестила она с совершенно марианским выговором. – Пусть Господь хранит вашу прекрасную страну и её жителей! – слегка наклонила она голову – из уважения к Богу.

– Пусть Господь не оставит и вашу страну и её жителей, венценосная сестра, – упирая на чёткое ниийское произношение, склонил и свою голову король.

После этого они обменялись ещё несколькими, столь же протокольными, любезностями.

Придворные, затаив дыхание, наблюдали за столь необычной встречей отца и дочери. Принцы косились на Рэми с некоторой тревогой. Марианцы пытались корчить серьёзные физиономии, но получалось только у Тамна. Лис с Тьером обменивались понимающими взглядами и улыбками, а Элпи уже кокетничала глазами с каким-то ниийским кавалером.