Сердца не покоряют силой

Они спустились к реке и, действительно, обнаружили весьма уютную заводь, с небольшой пристанью и беседкой. Почуяв близость воды, кони зафыркали, вызвав у Эртана смешок. Он помог Рэми спешиться, а затем начал споро рассёдлывать – все его движения говорили о том, что для него это дело привычное и понятное.

– Пусть поплавают, – прокомментировал он свои действия, – они тут уже бывали, привыкли.

– Не уплывут? – удивилась Рэми, наблюдая, как лошади уверенно ступают по берегу.

– Там дальше течение ледяное, – махнул рукой Эртан у ту сторону, откуда начиналась заводь.  – А здесь сами на голос выйдут, когда дальше отправимся. Кстати, – вдруг спохватился он, – я что-то не подумал, прости. Наши в замке чуть ли ни каждый день купаются, если захочешь, когда вернёмся – присоединяйся.

Принцессе ни разу в жизни не доводилось купаться в настоящей реке, поэтому она знать не знала, хочет ли приобрести подобный опыт.

Вот сидеть на берегу ей очень понравилось. Беседка была построена на причале, таким образом, что одним своим краем выходила вплотную к воде. Существенное неудобство здесь представляли только комары, которых даже в разгар дня было достаточно. Однако Эртан явно был готов к такому повороту: пошарив под одной из скамеек, он вытащил пучок какой-то засушенной травы и небольшую жаровню. Рэми с удивлением наблюдала, как он набирает сухих веток, разводит огонёк и устраивает эту жаровню так, чтобы дымок из неё шёл в беседку.

– Немного прокоптимся, – весело прокомментировал он, – зато не покусают!

В глазах Рэми плескался чистый восторг: такой оригинальный способ борьбы с комарами пришёлся ей по вкусу.

Столь приятных посиделок на природе в её жизни ещё не бывало. Можно было облокачиваться на бортики беседки, и даже перегибаться через них, чтобы любоваться зелёной плоскостью заводи, в которой отражались деревья и небо. Можно было держать кусок хлеба с мясом обеими руками, смеяться и разговаривать между двумя укусами. Можно было сутулиться и болтать ногами, бросаться веточками и кормить уток. Можно было просто молчать, смотреть на воду и не чувствовать себя ни в малейшей степени неловко.

Правда, когда она, с коленками забравшись на скамью, перегнулась наружу, пытаясь поймать какую-то стрекозу, Эртан вдруг предупредил её со смехом:

– Осторожнее! Лис вот так однажды прямо в платье и завалилась!

Рэми даже потрясла бортик, проверяя его устойчивость, после чего удивилась:

– Да как же это она так?

Нужно было очень постараться, чтобы вывалиться за край!

– По совести говоря, – с заговорщицким видом поделился Эртан, – я полагаю, она это сделала нарочно. От вопроса убегала.

– От какого? – распахнула глаза Рэми, наивно влетая в его ловушку.

Смешливо сощурив глаза, он пояснил:

– Игра у нас такая была, в зеркальные вопросы. Мы тут собирались в круг и играли, – пояснил он. – Тянули жребий, кто вытянул – может задать любому присутствующему любой вопрос, лгать в ответ нельзя. Но тот, кто спрашивает, должен будет потом тоже на этот же вопрос ответить. А дальше по цепочке, пока не надоест. Или вон как в тот раз, когда Лис вывалилась. Мы тогда все жутко перепугались и бросились её спасать, так и забыли, что она вопрос-то задала, а сама на него не ответила, – в его глазах ясно читалось, что уж кто-кто, а он-то заметил, и, кажется, даже и сам ответ знал.

Самым естественным образом Рэми загорелась любопытством:

– Это про что же ей так не хотелось отвечать?

– Попробуешь догадаться? – подначил Эртан.

Провокация ожидаемо сработала. Она стала перебирать в голове всевозможные варианты, примеряя их к тому, что знала о характере Лис, пока наконец не предположила:

– Может быть, про страхи?

– Испугаться вопроса про страхи? – задумался над версией он. – А что, логично! – после чего якобы небрежно уточнил: – А ты бы от такого вопроса стала спасаться по воде?

Выглянув за бортик, Рэми искренне рассмеялась.

– Нет, конечно! – даже фыркнула она от столь нелепого предположения. – Я не скрываю мои страхи.

– В самом деле? – выражение его лица было неприлично весёлым.

Она скорчила рожицу:

– Спросил бы прямо. Или так страшно, что там первым пунктом брак с тобой? – подразнила она и пояснила со вздохом: – Я боюсь давления и насилия, Эртан. Боюсь оказаться в ситуации, где не смогу сопротивляться, отстаивать себя, бороться. Боюсь, что меня сломают, – объяснила она не ему, а воде. – Боюсь, что моя жизнь будет зависеть не от меня.

– Мне кажется, – тихо заметил он, когда она замолчала, – в Ниии от тебя мало что зависело, разве нет? Получается, твой страх постоянно осуществлялся?

Она нахмурилась, задумалась, прикусила губу, по-прежнему глядя на заводь, ответила:

– Ну, во всяком случае, я могла брыкаться и была свободна устраивать столько скандалов, сколько мне захочется, – с улыбкой вспомнила она, потом взглянула на него: – По правде сказать, в Мариане у меня гораздо больше возможностей брыкаться и отстаивать себя.

– Я польщён, – рассмеялся он, – будем считать, что нам удалось установить в стране благоприятные условия для жизни свободолюбивых принцесс!

Рэми рассмеялась: