Сердца войны (СИ)

Марк крепко держал девушку за руку и изредка поглядывал по сторонам. Колдунья же была совершенно спокойна, словно ей ничего не угрожало. Почему-то рядом с Марком именно так и казалось — никаких угроз больше не существует. Нет никакой войны, никаких врагов. Только спокойствие и уверенность. Они молча брели вдоль проспекта, пока не достигли места, где более-менее плотная застройка, подлатанная стараниями людей, сменилась руинами. Здесь тоже обитали люди, но они привыкли к жалкому существованию и мечтали только об одном — тихо дожить свой век.

Люди вообще обладают удивительной способностью приспосабливаться. Сначала они отрицают, не хотят верить в войну, с замиранием сердца ждут завершения и молятся своим богам о возвращении прежней жизни. Потом смиряются, ищут лазейки, даже пытаются получить выгоду, чтобы стало хоть немного лучше. А дальше? Дальше они забывают о том, как было до. Они помнят только новую жизнь, выжимают из нее все, что возможно. И не смотрят назад. Лишь изредка вздыхают, что прежде было лучше. Люди приспосабливаются. К месту, к условиям, даже к другим людям, и влачат жалкое существование изо дня в день, из года в год, не пытаясь бороться. Впрочем, маги ничем не отличаются.

Когда пара достигла более привычного Эльне пейзажа, Марк тоже позволил себе расслабиться. На границе между городом и далеким Незримым, где скрывался Оазис, почти никто не жил, а опасаться редких боязливых зевак не приходилось. Те выползали из укрытий преимущественно ночью и воровали в городе. Их никто не контролировал, с ними никто не боролся. Люди, потерявшие свое человеческое достоинство. Лишь изредка они попадали под горячую руку патрулей или становились случайными жертвами сражений.

Человек и колдунья остановились возле сваленных кучей бетонных блоков, оттуда открывался вид на заваленный обломками пустырь, ведущий к Оазису, город же был полностью скрыт. Марк хитро посмотрел на девушку и, не дав ей сказать ни слова, крепко стиснул ее в объятиях. Эльна вся подалась навстречу и с жадностью, накопленной за недели в неведении, поцеловала мужчину. Он отвечал с напором, вкладывая все свое желание и темперамент. Сильные руки гладили девушку по спине, спускаясь ниже и подхватывая ее под ягодицы, скользили выше, обнимая за затылок и собирая короткие волосы в кулак. Дыхание перехватывало, а сердце билось так, словно сейчас разорвется. С губ Эльны сорвался не то стон, не то всхлип. Она отстранилась и посмотрела на Марка затуманившимся взглядом.

— Не зря я пришла? — еле выдавила девушка, громко сглотнув.

— Не зря, — рассмеялся Марк. — И все же ты сумасшедшая!

— Это ты свел меня с ума, — выдохнула Эльна ему в губы, вновь обвив шею руками.

— Какой магический напор, — хохотнул мужчина. — Ты лишила меня воли и теперь пользуешься моей уязвимостью?

— Что? — Эльна тряхнула головой, пытаясь вспомнить, а не пожелала ли она в действительности чего-то подобного.

— Говорю, сразила ты меня, настоящая волшебница.

Эльна заливисто засмеялась, легонько толкнув парня в плечо.

— Нарываешься на драку? — Он прищурил один глаз.

— Ты рискнешь драться с колдуньей?

— Боюсь, боюсь! Пощади меня, злая ведьма! Или ты добрая волшебница?

— На самом деле, нет ни тех, ни других, — на выдохе произнесла Эльна, — все это сказки. Есть просто магия. Каждый умеет кто-то свое. Некоторым проще сражаться, а остальное почти недоступно. Моя подруга, например, владеет огнем, а другие стихии ее не слушаются.

— А что можешь ты? Кроме спасения несчастных пленников.

— Я увеличиваю физическую силу. Свою. Могу поднять какой-нибудь человеческий автомобиль, например. Остальное — очень поверхностно.

— Интересный дар, — Марк задумался, — должен пригождаться в бою. Хорошо, что ты — девушка, и не пойдешь сражаться.

— Альтос предлагал… Говорит, что я попусту трачу талант.

— Идиот твой Альтос!

— Ну, я же хожу в город. Могла бы им помочь, только не стану этого делать. Ни за что.

— То, что ты шастаешь к врагам, — огромная глупость, хотя ты точно не глупая. Скорее безрассудная и ни разу не попавшаяся. Таких жизнь больно наказывает. Но почему ты не станешь помогать своим?

— Потому что я не считаю людей врагами. Я против войны. Я не знаю, кто в действительности первым напал, но не верю, что люди — это оплот зла, а маги — почти святые.

— О, а ты бы пришлась по душе моему папочке-генералу! — хохотнул Марк.

— Но я также не считаю, что маги — зло. Никто не прав и никто не виноват. Все зависит от позиции, с которой смотришь.

— А, все. Забираю свои слова обратно. Такой подход он точно не разделит.

— Он ненавидит магов? — Эльна заглянула в темно-карие глаза мужчины.

— Люто, — кивнул тот.

— Во что мы себя втянули, — покачала головой колдунья.

— Да уж, не ищем легких путей. — Марк провел рукой по коротким волосам Эльны, игриво улыбнулся, а потом разразился таким заразительным смехом, что девушка не смогла устоять и тоже прыгнула от хохота.

Так они и стояли. Человек и колдунья. Обнимая друг друга и сгибаясь от приступов смеха. Счастливые и несчастные. Они обрели друг друга, но рисковали каждую секунду, проведенную вместе.