Сердцам живых (СИ)

— Молю о вашем прощении, Токугава-сама, — с наигранным смирением произнес Рё, не стирая с лица улыбки. Отвесив театральный поклон, он стремительно направился вверх по лестнице, а управляющий, спохватившись, засеменил вслед за ним, напрочь забыв о том, что еще должен объяснить Асахе его новые обязанности.

Хоши с облегчением выдохнула, когда Рё скрылся из виду. Каждая минута рядом с этим мужчиной стоила ей больших трудов, и лишь аристократическое воспитание сдерживало её порывы уходить из комнаты, когда в ней появлялся воин.

— Я хочу вырвать ему его поганый язык, — сквозь зубы проговорил Асаха. — Как он смеет так…

— Замолчи, — резко оборвала девушка, на что юноша устремил на неё ошарашенный взгляд. — Не смей плохо отзываться о тех, кто стоит выше тебя, — строго, безапелляционно добавила Хоши.

— Но что он себе позволяет! Как ведет себя с Вами! — запротестовал парень. «Что? Ты защищаешь его? Этого скользкого слизняка?!».

Девушка не смела взглянуть на Асаху. На нее еще никто никогда не смотрел с таким восхищением и нежностью, и то, какие чувства этот взгляд пробуждал в ней, ее пугало. Теперь же аристократка намеренно пыталась поставить юношу на место, и она понимала: стоит только посмотреть в его глаза, и вся ее решимость исчезнет.

Юноша ждал ответа. Он надеялся услышать хотя бы слово, но девушка, устремив безучастный взгляд в сторону, молчала. «Хоши, взгляни же на меня! — хотелось закричать Асахе. — Что происходит?!». Наконец, она заговорила. Голос ее был холоден и непреклонен, как звон стали самурайских катан:

— Рё-сан — преемник моего отца, твоего господина. Как только его не станет, Рё-сан встанет во главе рода Токугава и этого дома. И уже сейчас у него достаточно власти, чтобы раздавить тебя, как таракана. — Хоши сделала паузу. Слова, что она произносила, давались ей с трудом. — Все, что здесь происходит, тебя не касается. Не вмешивайся. Просто молчи и наблюдай.

Юношу задели бы эти речи и повелевающий тон, и он бы в жизни больше не заговорил с аристократкой если бы не ее мысли. Она намеренно пыталась выглядеть отталкивающе, чтобы он, Асаха, и думать о ней забыл, и, к сожалению девушки, парень знал её намерения, и потому не принимал её слов всерьез.

— Хоши-сама… — тихо произнес юноша и дождался, пока девушка все-таки осмелится на него взглянуть. — Я знаю, что позволяю себе лишнего. Я не раз уже слышал, что я здесь никто… — Асаха замолчал, собираясь с мыслями. — Но я не понимаю, почему вы терпите такое отношение к себе. Вы же дочь феодала. Уверен, что и ваш отец, если бы услышал…

— Он ничего бы не сделал, — перебила его девушка. Асаха молча смотрел в темные омуты её глаз. Хоши на этот раз не спешила отворачиваться. То, что она собиралась сказать, нужно было произнести уверенно, без тени сожаления и сомнений. — Я выхожу замуж. За Рё-сана. Такова воля отца, и я ей повинуюсь.

========== Глава 3. Умчаться с Ветром ==========

Ритм. В коллективной работе главное — соблюдать ритм. Стоит его нарушить, и весь слаженный механизм даст сбой, и потеряется самое бесценное — время. Именно эту нехитрую истину Асахе весьма доходчиво объясняли на хозяйской кухне, куда его и направили быть мальчишкой на побегушках.

Повар, Мо-сама, грузный японец с тремя подбородками и вечно лоснящейся кожей, невзлюбил юношу с первого же взгляда. Он не чурался возможностей отвешивать ему оплеухи за каждую оплошность. А набиралось их у неопытного Асахи немало: то рассыплет крупу, то не вовремя вынесет отходы, то что-нибудь уронит, то, задумавшись, застынет на одном месте и помешает изящной шарообразной фигуре главного повара пройти по прямой траектории… «Неуклюжий ленивый балбес» — было самым мягким ругательством, которое юноша слышал в свой адрес от Мо. Он то и дело доводил парня до белого каления, но Асаха терпел, стиснув зубы, ради того, чтобы продолжать быть в поместье.

Помимо Мо-самы и Асахи на кухне мелькал еще и помощник повара — Таке-сан. Он был полной противоположностью своего начальника: походил на скелет, обтянутый кожей. Юноша вообще удивлялся, как он еще передвигается с таким худым телосложением и черными кругами под глазами. Таке-сан был молчалив, беспрекословен и во всем поддакивал главному повару. Стоит ли говорить, что юноше он совсем не нравился.

Асаха же занял должность некого юнца, которого очень кстати выгнали за воровство в хозяйских погребах. И, хоть парень его и не знал, его незримая тень всюду преследовала парня, потому что за что бы он ни взялся, он непременно слышал, что предыдущий малец был сильнее, быстрее и сообразительнее.