Сердце беглеца

– Бриться левой рукой – хлопотное и малорезультативное дело, – пробормотал Тайри, проводя рукой по щеке.

– Хотите, чтобы это сделала я?

– Вы? – хмыкнул Тайри. – Черт, не возражаю, если вы и в самом деле не против.

Он сел на один из тонконогих стульев, Рэйчел намылила ему лицо и очень осторожно принялась за бритье. Прикосновения ее были легкими, он ощущал тепло ее пальцев на щеке, и вдруг между ними внезапно возникло какое-то напряжение, хотя, казалось, ничего не изменилось и она все так же продолжала водить лезвием по его щеке. Каждое движение, каждый взгляд приобрели иной смысл, и Рэйчел оставалось только недоумевать, как же это случилось. Она остро чувствовала взгляд Тайри на своей груди, находившейся, оказывается, всего в нескольких дюймах от него, почувствовала, что его бедро легонько касается ее ноги.

А Тайри, в свою очередь, размышлял о том, как бы половчее сейчас взять ее на руки и отнести в постель. Но тут Рэйчел вытерла остатки мыльной пены с его лица и отступила на шаг, чтобы полюбоваться результатами своей работы. Заметив выражение его лица, она отступила еще на шаг, оказавшись вне пределов досягаемости.

– Неплохо, – объявила она и протянула ему ручное зеркальце, которое нашла в верхнем ящике комода. – А вы как думаете?

– Лучше, чем у цирюльника, – решил Тайри. – Возможно, я смогу пристроить вас к делу.

– Нет, благодарю. Кстати, обед готов.

Ели они молча. Быстро стемнело, мрак окутал хижину и находившихся в ней людей, отгородив их от остального мира. Убирая со стола, Рэйчел старалась не встречаться глазами с Тайри. Слава Богу, руки у нее были заняты делом и, моя и вытирая тарелки, она могла повернуться к нему спиной. Но и не видя Тайри, девушка чувствовала его взгляд.

Откинувшись на спинку стула, Тайри жевал конец своей сигары и любовался волосами Рэйчел, которые свет лампы превратил из медовых в золотые. Он восхищался грацией ее движений, тем, как она вытирала тарелки и ставила их стопкой в буфет.

Сняв передник, Рэйчел провела изящной рукой по волосам и беспокойно кашлянула.

– Уже поздно. Мне пора.

– Вы не должны ехать домой одна в такую темень.

– Со мной ничего не случится.

Тайри уже собирался возразить, когда до них донеслось пронзительное ржание возбужденного жеребца, нарушившее безмолвие ночи.

– Серый, – заметил Тайри. – Должно быть, у вашей кобылы как раз подходящий период.

Рэйчел кивнула, и они оба побежали к коралю, позади хижины.

Ярко светила луна, и они увидели, как беспокойно мечется жеребец вдоль ограды, отделявшей его от кобылы Рэйчел.

Должно быть, он топтался возле ограды уже давно: на мягкой земле отчетливо виднелись глубокие следы копыт. Когда Рэйчел и Тайри обогнули дом, жеребец как раз перелетел через шестифутовую изгородь.

– Тайри, остановите его! – закричала Рэйчел. – Я не хочу, чтобы моя кобыла родила мертвого жеребенка.

– Уже поздно! Смотрите!

Лошадка Рэйчел еще никогда не имела дела с пылающими страстью жеребцами. Слишком испуганная, чтобы обратиться в бегство, она жалась к доскам в углу кораля. Она вопросительно изогнула изящную шею, широко раскрытые глаза блестели. Серый же гарцевал перед ней взад-вперед, шея его была выгнута дугой, хвост высоко поднят. Весь он был в полной боевой готовности.

Рэйчел с трудом вдохнула.

– Ничего удивительного, что Моргана так испугалась, – пробормотала она, не сознавая, что говорит вслух.

Серый выгнал кобылу на середину загона, яростно кусая в бок, если она упиралась. Потом с громким ржанием, от которого по спине Рэйчел побежали мурашки, он взгромоздился на нее.

– Черт! – воскликнул Тайри. – Он великолепен!

Рэйчел не могла не согласиться. Жеребец и в самом деле был великолепен. Ей и прежде доводилось видеть, как жеребцы покрывали кобыл, но это зрелище показалось ей поистине захватывающим. Может быть, потому, что сейчас в нем участвовали ее кобыла и дикий, необузданный жеребец, привыкший свободно бегать и прирученный всего несколько месяцев назад.

Рэйчел облизнула губы, внезапно осознав, что рядом с ней стоит мужчина, и украдкой бросила на него взгляд. Они очень похожи со своим жеребцом, подумала она и отчаянно покраснела при этой мысли. Такой же полудикий и совершенно непредсказуемый.

Со звуком, похожим на вздох, потрясший все его тело, жеребец тряхнул массивной головой, отделился от кобылы и встал рядом с ней, опустив голову. Его бока тяжело вздымались.

– Иди сюда, ты, старый нечестивец, – нежно позвал его Тайри. И жеребец послушно последовал за ним в кораль.

– Давайте выпьем кофе, пока ваша кобыла будет приходить в себя, – предложил Тайри.

– Почему бы и нет? – отозвалась Рэйчел. – Все равно худшее уже случилось.

– Пари готов держать, что она родит прекрасного жеребенка, – убежденно заявил Тайри. – Она красивая кобылка, а серый – хороший производитель, даром что не породистый конь. Но я уверен, что в ком-то из его предков текла благородная кровь.

– Возможно, – согласилась Рэйчел, входя в хижину. – Для мустанга он слишком крупный.