Сердце бури (СИ)

Одна из легенд, сохранившаяся в устах старухи, и вспомнилась Рей теперь. Память — это тайник, укрывающий кучу вещей, не нужных в настоящий момент, но, возможно, способных пригодиться в будущем. Вероятно, девушка подсознательно нашла в ветхом сказании что-то общее с той ситуацией, в которой она оказалась. Эту песню некоторые тидо все еще поют во время странствий по пустыни. Они верят, что таким образом можно заставить отступить песчаные бури, которые часто свирепствуют на просторах Гоазоана.

Рей даже не утруждала себя, воскрешая в памяти нужные слова. Они сами приходили ей в голову. А то, что не вспоминалось, на ходу заменялось другим — благо, простоватая рифма позволяла обойтись без особых мудрствований, — и песня лилась более-менее ровно.

Рей нисколько не умела петь. То, что у Марши получалось монотонно и торжественно, в тонах мрачной таинственности, в ее собственном исполнении казалось ей жалким и смешным мяуканьем. Но дело ведь сейчас было совсем не в этом. Потому она продолжала, стараясь не замечать, как странно все это звучит и выглядит со стороны.

Ветер бил в иллюминатор, снова и снова ударяя по транспаристилу шквальной волной. Наверху, над потолком все еще слышалась дождевая дробь.

Рей пела. Ее песня таила в себе невидимое чудо. Она прорывала беспроглядный сумрак. Тихий, слабый, дрожащий голосок девушки поднимался над бурей, превозмогая и как бы укрощая ее. Прежде Рей не могла бы и подумать, будто она умеет делать то, что делала сейчас — исцелять Силой. Ее порыв стал откровением, в первую очередь, для нее самой.

Когда у нее не осталось сил держать голову на весу, напрягая шею, Рей осторожно прижалась щекой ко лбу Бена, но не прервала своего пения.

Буйство непогоды и впрямь продолжалось до самого утра; дождь и ветер то шли на спад, то расходились снова, как будто были всего лишь дыханием какого-нибудь гиганта, то выдыхающего воздух, а то вновь вбирающего в легкие.

Как-то раз молния ударила в одно из деревьев, в листве которых была укрыта «Сабля». Грохот на долю секунды заглушил песню, однако, так и не смог заставить ее остановиться. Дерево покачнулось, и по шаттлу прошла легкая дрожь. Где-то в коридоре раздались испуганные вопли протокольного дроида.

Лампы ночного освещения заморгали и вскоре погасли. Медицинский отсек погрузился в темень, на фоне которой грозная и величественная картина бури, проступающая сквозь иллюминатор, стала видна куда отчетливей. Эта картина могла бы смутить любого. Казалось, неведомое чудовище колотит в окна и оставляет следы лап на дюрастали и хромированном зеркальном покрытии, стремясь разорвать звездолет в клочья, чтобы добраться до юноши и девушки, чьи испуганные, но так и не сломленные сердца еще продолжали сверкать во мраке благословенными светочами; чтобы растерзать их. Чтобы не дать свершиться тому чуду, которое уже начало происходить между ними.

Но и сейчас песня Рей продолжала звучать. Как вызов ночным страхам, как вызов смерти.

Уже начало светать, когда девушка умолкла, сама не заметив, как раненый перестал биться, успокоившись в ее заботливых и требовательных объятиях; и как тотчас же следом уснула она сама.

Тучу и вправду отогнало на юг. Тьма перешла в предрассветные сумерки, а сумерки — в робкий рассвет. Солнце проглянуло из-за туч несмело, как будто напуганное ночным неистовством и совершенно сбитое с толку. Мягкий косой луч коснулся листьев плакучих ив, и остатки влаги засияли на них драгоценными камнями. Когда Рей вновь открыла глаза, «Саблю» окружило сверкающее великолепие обновленного грозой, напоенного дождем леса.

Утро застало их там же, на больничной койке, спящими в обнимку, словно две влюбленные змейки, пригревшиеся на камне во время полуденного зноя. Рей, свернувшись клубком, полностью уместилась на подушке, и только ее голые ступни свисали над полом. Она по-прежнему крепко обвивала руками голову Бена и даже во сне бессознательно гладила его лоб у кромки волос. Сам же Бен, судя по всему, спал глубоким, спокойным сном без сновидений.

Рей взглянула на него и с осторожностью, опасаясь радоваться, подумала, что, кажется, молодой человек выглядит немного лучше. Она не могла объяснить эту перемену, но сама перемена была налицо. Бен больше не стонал, не плакал, не кричал на нее, не смотрел безумным взглядом в одну точку. Он спокойно спал, словно ребенок, испугавшийся грозы, но после убаюканный материнскими руками. Он спал, не замечая ничего вокруг. Даже когда, очнувшись, девушка медленно и аккуратно, чтобы не потревожить раненого, выбралась из его постели, тот не повел и бровью.

Лишь через секунду, немного осмелев, Рей наклонилась над ним и коснулась губами лба, который вчера ночью казался ей раскаленным.

Жара больше не было.

Не веря счастью, Рей радостно перевела дух.

========== Глава VI ==========