Сердце Черной Пустоши. Книга 2

Другой гвардеец сказал, что они уже останавливались в этом месте, и после этих слов я, оглядевшись вокруг повнимательнее, заметила следы кострищ. Пока принц отдавал распоряжения насчет переносной лаборатории, гвардеец поманил меня за собой и показал родник, который бьет прямо из стены.

– Чистейшая вода, принцесса, – сказал гвардеец. – Оно и умыться с дороги неплохо, и запасов воды с собой таскать не надобно, нам-то с вами не так много надо, а вот лошадям да мулам, сами понимаете.

Я благодарно кивнула и, радуясь, что не во дворце, в окружении бесчисленных камеристок и банщиц, с наслаждением умылась прямо на глазах у гвардейца. Диларион описал над нами круг, оглашая восторженными воплями окрестности, видимо, тоже радуясь свободе.

Когда настал черед пить и умываться гвардейцу, я прошлась вдоль стены, провела рукой по шершавой каменной поверхности. Сначала подумала, мне показалось, но потом поняла, что стена действительно теплая. К тому же, даже несмотря на разлом, не заметила кладки кирпичей или булыжников. Камень, из которого создана стена, оказался цельным, словно вырос из земли, и непонятно, что могло сломать такую постройку.

Обернувшись на шорох сзади, я облегченно выдохнула, увидев гвардейцев.

– Ну как, принцесса, будете говорить что-то о несуществующих эльфах? – спросил гвардеец с густыми усами и показал взглядом на стену.

Я недоуменно проследила его взгляд, а когда обернулась, он важно произнес:

– Это вы еще деревьев не видели.

– Деревьев? – не поняла я, обводя взглядом окрестности.

Полуденное солнце золотит пышные кроны деревьев, огромные, в несколько обхватов, толстые стволы местами покрыты мхом и лишайниками. В воздухе разносятся нежные трели птиц и довольное попискивание дракончика.

– Не говори, – хмыкнул второй гвардеец, тыкая локтем соратника в бок. – Пускай принцесса сама увидит.

– Я с удовольствием посмотрю, – сказала я, улыбаясь и стала искать глазами мужа.

За время моей отлучки гвардейцы с принцем, который держался со своими людьми на равных, успели не только разгрузить лошадей и мулов, но и поставить два шатра – в голубом я узнала тот, в котором провела с принцем прошлую ночь. Серый, выцветший, покрытый пятнами, в которых без труда распознала химические реактивы и порошки, без сомнения являлся лабораторией.

Судя по голосу мужа, который раздается изнутри серого шатра, поняла, что его высочество приступил к делам. В следующий миг принц вышел из шатра, и, бросив что-то короткое своим людям, снова скрылся за серым пологом.

Что-то неприятно кольнуло внутри, я вдруг ощутила себя покинутой и ненужной. В моем понимании, после того, как женщина призналась тебе в любви, следовало вести себя иначе. Я не знала, как, но предполагала, что точно не игнорировать и не погружаться с головой в работу, а быть может, обнять, поцеловать, сказать что-то теплое, нежное, отчего бы подкосились ноги и закружилась голова.

Словно почувствовав мое настроение, принц, который снова показался из шатра, бросил на меня быстрый взгляд, и, неопределенно усмехнувшись, опять скрылся внутри.

Не зная, что думать, я направилась следом за мужем и нашла его склоненным над прозрачными колбами и стеклянными шарами. Стоило войти в шатер, муж высек огнивом искру и радужный песок в длинной прозрачной колбе, заискрив, погас.

– Не работает, – с недоумением глядя на меня, произнес муж. – Я думал дело в местной почве…

– Мой принц, – осторожно произнесла я и взгляд его высочества стал более осмысленным.

– Да-да, Элизабет, – сказал муж. – Твои вещи уже в нашем шатре, ты можешь переодеться и привести себя в порядок с дороги.

С этими словами он отвернулся и вновь склонился над странными приспособлениями и склянками, а я почувствовала себя не только ненужной, но еще и лишней.

Тяжело вздохнув, я направилась к выходу, но в последний момент его высочество придержал меня за плечо.

– Не делай так больше, – то ли приказал, то ли попросил он.

– Как? – ахнула я, испугавшись, что каким-то образом вызвала неудовольствие его высочества.

– Так, – коротко ответил принц. – Никогда не чувствуй себя несчастной и покинутой, даже когда я занят и не смотрю на тебя. И даже когда меня нет рядом. Никогда ничего не бойся, Элизабет, и особенно моего невнимания. Никогда.

– Но вы… я… Я нечаянно, – забормотала я невпопад. – Я просто…

– Я держу тебя, Элизабет, – сказал принц, и я сглотнула, часто моргая, услышав от него то, что с самой первой встречи чувствовала рядом с ним. – Я всегда. Буду. Держать. Тебя.

Говоря это, принц делал паузы между словами и каждое из них пробуждало что-то неведанное в моей душе. Когда-то, в самом далеком детстве, когда родители были рядом, я жила в полной безопасности и знала, что мой мир никогда не пошатнется. После раскола королевств, который стал для меня чем-то большим, нежели просто внешним расколом, я больше никогда не чувствовала чью-то поддержку так явно.

– Всегда, – повторил муж, при этом глаза его сверкнули особым светом.