Сердце Дэва. Искатель

— Молодость порой бывает непоследовательной. Горячая кровь, гормоны, бурлящая энергия. Иногда и голова за сердцем не поспевает. И никаких артефактов не нужно.

Мила замотала головой.

— Я просто не могу любить того человека. Понимаете, я столько узнала о нëм, что только омерзение осталось. Но…

— Это ж кто такой? Уж не Фринн ли? — вздëрнул брови Вернер.

А Мила потупила взгляд и робко призналась:

— Он самый. Это ведь ненормально. Я уже даже с его дочерью познакомилась…

— Помню еë, да, — перебил Милу Вернер. — Бедная девочка. Страшные испытания устроил ей собственный отец. Такого даже врагу не пожелаешь. А твои метания… Если даже ты сама понимаешь, что это невозможно, то это и впрямь неестественно. Похоже на приворот, но очень грубый. Иначе ты бы сама не заметила, как забыла про всë на свете, кроме этого мерзавца.

— Приворот? Вы уверены? — Мила попыталась вспомнить, не ела ли чего, что предложил бы ей Фринн. На ум приходил только глоток чая, но это было уже сегодня. А первые намëки появились после приëма. — Но он мне ничего съедобного не давал.

— Для приворота не обязательно съесть что-то, пропитанное зельем. Есть и другие способы. Например, инвазивный приворот. Не знаю, были ли вы настолько близки…

Мила вдруг вспомнила про царапину на левом боку, что осталась после падения в воду, и стало всë ясно. Фринн воспользовался еë беспомощностью, пусть не совсем очевидным способом. И одежду он порвал не только для того, чтобы спасти.

— Вот козлина… — возмущëнно протянула Мила.

— В академии преподаëт моя хорошая знакомая, — без лишних вопросов произнëс Вернер. — Ты должна немедленно идти к ней и объяснить ситуацию. Она поможет. Фрида Клярова, ты знаешь еë?

— Да, она у нас ведëт ворожбу… О Дэв, какая же я дура! — воскликнула Мила.

— Не время винить себя, — замахал руками Вернер. — Немедленно беги в академию. И пусть Олег всегда будет рядом. Пока он действует как противоядие, ты соображаешь. Если уйдëт, ты и не подумаешь снимать приворот. Всë понятно? — на его вопрос Мила кивнула. — Ну так иди уже. Каждая минута на счету.

— Спасибо, — кинула Мила уже возле к двери.

Глава 26. Очищение

— Олег, нам срочно надо вернуться в академию! — крикнула Мила из прихожей.

Не дожидаясь ответа, выскочила на улицу и поспешила к окраине посëлка. Олег быстро нагнал еë и, поравнявшись, сбавил ход.

— Что случилось? Где горит? — шутливо спросил он.

— Меня приворожили! — гневно объявила Мила. Она даже не задумывалась, стоит ли ему об этом рассказывать. Все мысли охватил страх потерять над собой контроль.

— Кто? Когда? — удивился Олег и встал. Вот только Мила не остановилась, и еë опять пришлось догонять. — Ты серьëзно?

— Да! Фринн меня приворожил тем вечером. А я то ещё удивлялась, почему меня так к нему тянет постоянно. С каждым днëм всë сильнее.

— Даже сегодня?

— Особенно сегодня! Я же… — Мила прикусила язык на полуслове. Едва не сболтнула, чем занималась с профессором на большой перемене.

— И ты из-за этого была такая странная? — догадался Олег. — Надо было всë мне рассказать.

— Послушай, я сама пока ничего толком не понимаю. Давай мы сейчас с этим разберëмся, а уж потом всë обсудим. Договорились?

Олег поник, но больше ни о чëм не спрашивал.

В академии к этому часу уже не осталось студентов. На тропинках встречались лишь преподаватели и разнорабочие. И тишина стояла необычайная. Не будь Мила так взволнованна, она бы непременно задержалась в одном из сквериков, где под вечернем солнцем густо расползлись тени, а воздух наполнился запахами прелых цветов и зелени. Но она проскочила внутренний двор, не отрывая взгляда от дороги и юркнула в корпус факультета колдовства.

В аудиторию ворожбы Мила и Олег ввалились как раз, когда профессор Клярова уже собирала вещи. На студентов она глянула таким ледяным взглядом, будто ничего хуже и вообразить не могла.

— Вы что себе позволяете? _ воскликнула она фальцетом. — Немедленно к ректору! Оба!

— Подождите, пожалуйста, профессор, у меня дело жизни и смерти, — взмолилась Мила, сложила ладони.

Клярова поджала губы и легко коснулась пучка на затылке. Не в еë правилах было отказываться от своих слов. Сказала к ректору, значит, к ректору. Но всë же сопротивляться жалостливому виду Милу она не смогла и спросила, не шевеля уголками губ:

— Что это за дело такое, из-за которого можно носиться по академии сломя голову? Возмутительное хамство.

— Меня приворожили, и я не знаю, что делать. Прошу, кроме вас мне не к кому обратиться.

Клярова оценивающе посмотрела на Милу, перевела взгляд на Олега. Тот неуверенно сжался, словно сам был в чëм-то виноват. Впрочем, под тяжëлым взглядом профессора виноватой себя ощутила и Мила. Сразу захотелось поставить себе «неуд» в зачëтку.

— А с чего вы решили, Рябова, что он вас приворожил? — спросила вдруг Клярова, кивнув на Олега.

— Что? Олег? Нет-нет, меня приворожил другой человек, — затараторила Мила. — Я спрашивала Отто Гербертовича, а он велел обратиться к вам. Он сказал, что вы мне поможете.