Сердце Дракона

— А ты, парень, откуда, свалился? Конечно есть. Первая красавица королевства. Волосы ее — чистое золото. Глаза — изумруды. Кожа — белее снега. А как саблю в руки возьмет, так лучше под землю зарываться. Говорят, близок тот час, когда Элейн шагнет на стадию Небесного солдата.

Хаджар сперва подавился дымом, потом выронил меч и порезался им, а прокашлявшись, спросил:

— Прости, торговец, что?

— Да, не ослышался, Небесного солдата ей прочат. Примус для этого все делает — учителя из империи, лучшие ресурсы…

— Нет, ты не понял, — перебил Хаджар. — Как ее зовут?

— Элейн.

Элейн… Неужели это была его сестра? Нет, не может быть. Зачем Примусу удочерять ту, которая однажды может воткнуть ему нож в спину? Почему же тогда Хаджар сердцем чувствует, что это она? Как тогда она забыла их мать и отца? Но ведь описание подходит. И глаза и волосы — все, как он запомнил.

Его любимая, маленькая, взбалмошная сестренка теперь дочь Примуса.

Нет, в это он поверить не мог.

Вот только сердце подсказывало обратное.

— Так что сейчас идет активный набор в армию.

И вновь Хаджар вздрогнул.

— И что, много кто идет? — спросил он.

— Достаточно, — пожал плечами торговец, с благодарностью принимая еще одну миску похлебки. Завтра его ждала дорога в новую деревню. — Много желающих — так их точно на рудник не заберут. И семью — тоже. Платят хорошо. Кормят прилично. Да и есть шанс шагнуть дальше по стадиям, если есть талант. Ну и, соответственно, продвинуться по служебной лестнице. А какой солдат генералом не мечтает стать?

Торговец засмеялся, а Хаджар задумался.

— И долго будет идти набор?

— Да в конце месяца заканчивается. Ближайший пункт — в Весеннем. Только вряд ли тебя возьмут, молодой. Уж больно ты… холеный. Меч-то, поди, и в руках-то раньше не держал. А там экзамен проходить надо. Да и уровень должен быть не ниже шестой ступени узлов не позже восемнадцати лет.

Мужики переглянулись и только усмехнулись. Никто не стал просвещать “чужака” о недавних подвигах Хаджара. А тот лишь мысленно отсчитывал дни. До конца месяца оставалось меньше трех недель, а по словам Робина — до Весеннего было больше месяца пешим ходом. Если без приключений.

Элейн…

* * *

Хаджар, закутавшись в плащ, подаренный все тем же Робином, стоял на утесе. Он смотрел на падающую с обрыва воду и думал о своем. Что ждало его впереди? Как ему добиться справедливости в этом суровом мире? Как успокоить духов отца и матери, чьи тела неизвестно где и как похоронены?

Он мог стать вольным мечом — пойти работать на разных людей в надежде, что когда-нибудь сможет сократить число голов в “молитве” до одного лишь короля. А уж там, спустя сотни лет тренировок, пробиться сквозь охрану дворца… Пусть и смертельное предприятие, но возможное.

Но был и другой путь. Гораздо более тяжелые и кровавый, но куда как скорый. Он мог отправиться в…

— Размышляешь? — спросил бесшумно подошедший Робин.

Хаджар от удивления чуть с обрыва не упал.

— Размышляю, — кивнул он.

Старик, пыхтя от натуги, встал рядом.

— В армию пойдешь, — не спрашивал, а утверждал старец. — Помню я, как не любишь ты вояк. Отчего туда идешь — загадка для меня. Но скажу тебе вот что. Неважно, что тебе придется там делать, неважно, насколько труден будет твой путь — я знаю, ты его пройдешь. А когда закончишь с делами…

Робин повернулся и крепко обнял Хаджара. Так крепко, что у парня затрещали кости.

— Ты знаешь, куда можешь вернуться. Здесь тебе всегда будут рады и всегда найдется кровать и изба. Не пропади, Хаджар. Мы будем тебя ждать.

Принц обнял сельчанина, сглотнул непрошеный ком, поднял собранный им мешок и двинулся в ночной лес.

Он ушел. Не оборачиваясь. Потому как боялся, что если обернется — останется.

Глава 30

Сегодня на окраине Весеннего — города с населением в несколько миллионов, было на удивление оживленно. Здесь уже второй месяц стояла лагерем одна из армий короля. Каждое утро на центральной площади города глашатай объявлял о возможности попробовать свои силы в экзамене.

Желающих всегда набиралось приличное количество.

Среди верениц мужчин и женщин, идущих в центр палаточного городка — временного соседа Весеннего, можно было найти совершенно разных людей. От простых бродяг, рассчитывающих, что их бесплатно покормят, до лихих искателей приключений. Но в основном это были либо младшие дети больших семей, либо те, кто не смог найти себе в городе занятия по душе.

Кто-то, конечно, шел от недоедания, кто-то от бедности. Кого-то влекла власть, других манили описываемые глашатаем перспективы. Если его послушать, так любой, записавшийся в ряды служивых, уже через пару лет мог рассчитывать на генеральскую броню и регулярные обеды в столице.

Увы, мало кто из желающих попасть в ряды военных мог выдержать вступительный экзамен.

Среди колонны, медленно двигающейся в сторону огромного плаца, в центре палаточного лабиринта стоял высокий юноша. Он возвышался над окружающими примерно на голову, что его немного удивляло.