Сердце Дракона. Неблагое дело. Война сынов

Дин не ответил. Он смотрел в другую сторону. Когда Сэм наконец увидел лицо брата, он заметил, что оно покрылось смертельной бледностью, словно в нем не осталось ни капли крови, а только страх и пустота. Зато в глазах полыхал лихорадочный зеленый огонь.

– Дин…

– Надо бежать. – Дина трясло так сильно, что даже голос дрожал. Его взгляд метался из стороны в сторону. – Мы должны опередить их, Сэмми.

– Это не адские гончие, Дин. Обычные собаки.

– Они идут по нашему следу!

– Ладно, смотри. – Сэм сделал несколько шагов вперед, чувствуя, как проваливается под ногами мягкая почва, – здесь болото. Значит, где-то поблизости река. Если нам удастся перебраться на тот берег, они потеряют наш след. Верно?

Дин не ответил. Словно загипнотизированный, он прислушивался к лаю и протяжному вою, которые звучали все ближе, доносясь из зарослей.

Времени нет. Если хочешь что-то делать, делай сейчас.

Сэм толкнул брата плечом, заставляя двигаться вперед. В нос ударил запах болота – тяжелый, затхлый запах гнилого дерева и застойной воды. Вокруг плескались глубокие лужи, перешептывались и странно вздыхали заросли тростника и камышей. Квакали лягушки. Вода, прогретая солнцем на поверхности, но холодная и вязкая в глубине, подбиралась к коленям, а потом вдруг резко поднялась до пояса.

Опешив на мгновение, Сэм просто хмыкнул и зашагал дальше, время от времени поглядывая на брата. Но Дин уже шел сам.

Становилось все труднее вытаскивать ботинки из топи. Лай гончих звучал очень близко – так близко, что Сэму казалось, если он обернется, то увидит их морды у себя за спиной. Усталость сковывала мышцы.

Они продирались сквозь покров водяных лилий и ряски, задирая головы, когда вода доходила до шеи.

– Сэм? – Шепот Дина звучал прерывисто и нервно. – Похоже, все глубже и глубже.

Сэм кивнул и сделал еще шаг. Внезапно зыбкое дно ушло вниз, и он провалился под воду. Ноги ударились обо что-то, и, оттолкнувшись, он всплыл наверх, захлебываясь и выплевывая грязную жижу. Что-то вдруг задело его ногу. Мокасиновая змея[94], извиваясь, скользнула по поверхности воды и скрылась в высокой траве.

Он судорожно выдохнул, и острое жало паники впилось в живот. Он нырнул вперед и, снова нащупав опору под ногами, теперь уже вслепую молотил по воде, не думая о том, насколько быстро и куда он продвигается, сколько издает шума, и даже не осознавая, как долго все это длилось, пока его не окликнул Дин.

– Стой, – донесся откуда-то сзади шепот Дина. – Не двигайся.

Сэм замер. Голова и шея зудели от укусов летающих кровопийц, облепивших каждый сантиметр кожи. От дыхания по воде бежала мелкая рябь.

– Они идут в другую сторону.

И правда, вой, улюлюканье и лай собак отдалялись, исчезая в чаще.

– Оторвались, – выдохнул Дин, а потом потянул носом воздух и проговорил изменившимся голосом: – Постой-ка. Чуешь, дымом пахнет?

– Да. – Сэм присмотрелся и увидел мерцающий сквозь деревья рыжий огонь. – Идет оттуда.

Они осторожно вылезли из воды и выбрались на небольшую полянку.

Костер горел без присмотра.

Две палатки времен Гражданской войны, такие же, как самодельные конструкции из брезента и веревок, которые они видели на реконструкторском поле, приткнулись у дубов на краю болота. Огонь уже догорал, последние угольки тлели, отгоняя насекомых. Повсюду валялись обрывки военной формы, бриджи, рюкзаки, ботинки, как будто их сняли и разбросали как попало.

Но некоторые выглядели так, словно их с людей срывали.

– Дин?

Дин принюхался.

– Да, это сера.

– Значит, демоны. – Сэм разворошил носком ботинка тлеющие угли. Рядом валялись банки с жидкостью для розжига. – И о чем это говорит?

– Привал с поджаренным на костре маршмеллоу отменяется?

– Надо проверить палатки.

Дин выразительно посмотрел на него.

– Ты серьезно?

– Может, найдем какие-то инструменты. Надо же снять наручники.

– Ага. А если там отыщется что-то крупнее шмеля, оно надерет нам задницы.

– Здесь никого нет.

Дин откинул ногой полог ближайшей палатки и заглянул внутрь.

– Ты прав, – сказал он. – Только фантики от конфет. Старик, эти демоны те еще разгильдяи. А у тебя как?

Сэм присел на корточки и оглядел другую палатку. Поначалу он принял ком в углу за спальный мешок, заваленный рваной одеждой. Но потом услышал, как гудят над ним мухи, и подцепил ногой перепачканный флаг Конфедерации, накрывающий кучу.

Под флагом оказался вовсе не спальный мешок.

Раздутый труп человека как будто ухмылялся – раздетый до пояса, связанный по рукам и ногам и пригвожденный к земле. Проволочные крюки раздирали губы, щеки и веки, оттягивая их назад. Кожа, содранная с торса слой за слоем, обнажала красные мышцы и ткани, превратив тело в пособие по анатомии.

В центре вскрытой грудной клетки торчал большой железный крюк на тяжелой цепи, пронзающий сердце.

– Офигеть. – Дин выглянул из-за плеча Сэма. – Это же Уинстон.

– Кто такой?

– Коронер, Тодд Уинстон. Зять шерифа.

– Его пытали.