Сердце Дракона. Том 4 (СИ)

Хаджар же терялся в подаренных зовом ощущениях. Он, как никогда прежде, отчетливо ощущал потоки ветра вокруг себя. Они выглядели мириадами ручьев, среди которых порой появлялось свободное пространство. На тренировках Хаджар выяснил, что в этом пространстве он может двигаться в полтора раза быстрее обычного.

Именно это он и сделал. Дождавшись, когда между ручьев ветра появится промежуток, Хаджар шагнул в него.

Для простого зрителя это выглядело, как если бы Хаджар, обернувшись черным дымом, исчез в одном месте и появился в другом. За мгновение преодолевая расстояние в десяток метров, он переместился аккурат за спину Эйнена.

Последний все же сумел различить вспышку силуэта и даже несколько движений оппонента.

Используя всю энергию, островитянин максимально укрепил свою защиту. Он не собирался контратаковать, лишь выдержать самый сильный удар Хаджара. Эйнен был уверен в том, что на данный момент их силы были равны.

Хаджар же, окруженный потоками синего ветра, в этот момент сделал наяву то, что опробовал во время битвы с внутренним драконом. “Взяв” внутренний черный клинок, он не присоединил его к реальному, а буквально вложил внутрь.

Если мгновение назад с лезвия Горного Ветра лишь изредка срывались лоскуты черного тумана, то теперь он буквально сочился с режущей кромки.

С мощным ревом Хаджар, представляя упавший на спину Эйнену лист, сделал секущий удар снизу вверх. Его меч двигался с такой скоростью, что буквально разрезал потоки ветра. Те, обрываясь, бушевали, взметая клубы песчаной пыли. За мечом оставался черный шлейф, внутри которого кружился едва заметный силуэт танцующего дракона.

Удар пришелся аккурат по теням Эйнена. Упругие, они смягчили ревущую энергию, но, к удивлению обоих практикующих, не смогли ее полностью остановить.

Удар, пройдя защиту Эйнена, ослабнув едва ли не вдвое, все же пошел дальше. Прямо в сторону затылка островитянина.

Хаджар никак не успевал перенаправить меч и тем более отменить технику. Слишком большие скорости, слишком много энергии.

Чувствуя, как ледяные пальцы смерти сдавливают сердце, Эйнен развернулся на пятках. Его кожа-чешуя вспыхнула радугой, и взвился посох-копье. Столкнувшись с мечом, оно создало взрыв такой силы, что обоих спаррингующихся отбросило в разные стороны.

Каждый, пролетев по три метра, упал в песок и тяжело задышал.

С плеч Хаджара пропал черный плащ, а Горный Ветер вновь выглядел не совсем обычным, но простым клинком. На спине Эйнена расплывалась неприятная, фиолетовая гематома — туда добралось эхо от удара. Но все же островитянин был цел. Разве что кожа его уже не мерцала.

— Из какого племени, говоришь, твой предок-зверь? — тяжело дыша, спросил Эйнен.

Они все так же лежали на песке, будучи не в силах пошевелиться.

— Лазурного Неба, — в который раз ответил Хаджар.

— Никогда не слышал, — вновь покачал головой Эйнен. — Такого племени не было в списке монстров. А ему, если что, едва ли не триста тысяч лет.

Хаджар ничего не ответил. Он-то знал, что когда было истреблено племя учителя Травеса, в том месте, где сейчас находятся острова, еще даже моря не было. По иронии судьбы там в те времена простирала свои жаркие объятья бескрайняя пустыня.

Отдохнув, оба принялись за дневную медитацию, а к вечеру их уже подобрал отряд Харада, вернув защитников обратно в караван. Тот уходил дальше — вглубь Моря Песка.

Ветер, играющийся с амулетами Хаджара, на этот раз было слышен несколько отчетливее. Как если бы знак духа меча, оставленный на спине, имел все меньше и меньше власти над сущностью Хаджара.

Глава 317

— Дядя Хаджар, дядя Хаджар! — верещали в районе коленей.

Сера, как и положено маленькой девочке, успевала как быстро по кому-либо соскучиться, так же быстро и устать. Увы, от Хаджара, кажется, она уставать не успевала.

Если в первый вечер по возвращении в караван маленькой девочки на горизонте видно не было, то сейчас… Узнав, что ее “любимый дядя” (интересно, а когда из будущего мужа Хаджар успел переквалифицироваться в дядю?) снова рядом, Сера на всех порах бросилась к Хаджару.

Отец маленького безумия, Зурх, смотрел на это исподлобья, но замечаний не делал. Лишь изредка поглаживал рукоять своего тяжелого палаша. И, видят Вечерние Звезды, это “изредка” постоянно приходилось на те моменты, когда их взгляды с Хаджаром пересекались.

— Что, прекраснейшая из дев? — улыбнулся Хаджар.

Наклонившись, он поднял смеющуюся Серу за подмышки и усадил себе на плечо. Девочка и для смертного весила бы немного, а для практикующего и вовсе — как пушинка.

— А это правда, что ты бился на войне?

Хаджар споткнулся, но ноши не уронил.

— Да, звездная моя.

— А много врагов ты убил?

— Всех, — улыбнулся Хаджар, — всех, ваше высочество.

Девочка засмеялась и потребовала поставить ее на землю. Хаджар тут же подчинился, а напоследок отвесил глубокий поклон. В этот момент его глаза оказались на уровне глаз маленькой Серы. Сердце Хаджара уже давно не стонало при звуке этого имени, но сейчас он вздрогнул.