Сердце Дракона. Том 4 (СИ)

Отчего-то обычно живые, детские глаза подернулись туманной пеленой. Как если бы сама Сера заснула, а внутри нее проснулось нечто, чему нельзя было подобрать нужного описания.

Теплая, миниатюрная ладошка коснулась щеки Хаджара. Это выглядело так чуждо и неестественно, что тот едва не отшатнулся в сторону.

— Возьми мой ответный подарок, дядя, — голос Серы звучал едва ли не механически, — в Море Песка не принято оставлять дары безответными.

Девочка убрала руку в складки кафтана и достала оттуда небольшой розовый камешек. Простенький, гладкий, похожий чем-то на речную гальку, а совсем не на драгоценность. И все же что-то подсказывало Хаджару, что помимо тельца феи (и ее слез) в его кошельке это было самым ценным имуществом.

Возможно, даже более ценным.

Либо чутье впервые обманывало Хаджара, либо Сера и ее папашка, как и многие вокруг, были на самом деле совсем не теми, кем хотели показаться.

— Не отказывайся, дядя Хаджар, — слегка заторможенно улыбнулась девочка, — позволь мне испытать радость от чьей-то ответной благодарности.

Холодок пробежал по спине. Как часто из уст ребенка, которому нет еще и двенадцати весен, можно услышать такие слова?

Слегка неуверенно, но все же Хаджар забрал подарок. В тот же миг глаза девочки вернулись в норму, она словно ожила, быстро клюнула “дядю” в щеку и исчезла среди многочисленных повозок каравана.

Там ее уже ждали остальные дети, вечно ищущие приключений на свою пятую точку. За ними даже отрядили специальных охранников, которые издали следили за сохранностью маленьких демонов.

Хаджар, проводив взглядом Серу, покрутил камень на ладони. Он слегка грел кожу, будто источая некую энергию. При помощи поверхностной медитации, когда была видна Река Мира и все токи энергии, камень оставался простой безделушкой.

Легкое дуновение ветра и:

— Я бы на твоем месте спрятал его, Северянин, — посоветовал Эйнен.

Выпав из тени, он пошел рядом с Хаджаром. Рядом скрипели деревянные рессоры повозок. Караван давно оставил Курхадан за спиной и теперь вновь рассекал гребни барханов, двигаясь в одном лишь Рахаиму (и его приближенным) известном направлении.

Вечером, когда никто не видел, Хаджар иногда сверялся с картой, добытой в бою.

— Ты следил за Зурхом? — спросил Хаджар.

Островитянин оглянулся, убедился в том, что за их разговором никто не следит, и ответил на родном языке.

— Следил, Северянин. Ничего подозрительного. Обычный путешественник. Разве что слишком внимательно следит за дочерью.

— Переживает, наверное.

Эйнен отрицательно покачал головой.

— Не знаю, как объяснить тебе, Северянин. Когда обычный человек переживает за ребенка, то присматривает за ним. Зурх — следит. Как Рахаим следит за караваном, так же и он — за своим ребенком.

Хаджар плохо понимал, в чем разница между озвученными примерами. Видимо, это непонимание вполне читаемо отразилось на его лице, так как Эйнен, тяжело вздохнув, продолжил:

— Родители присматривают за детьми. Рахаим следит за собственностью. Так же и Зурх. Девочка для него — собственность. Причем — неодушевленная.

В этот самый момент Зурх, поправив тюрбан, подозвал к себе слишком далеко убежавшую дочку. Та, извинившись перед друзьями, беспрекословно метнулась к отцу. По пути она помахала рукой Хаджару, а затем спряталась в отцовской повозке.

Если бы не слова островитянина, Хаджар бы не придал подобной сцене ни малейшего значения. Теперь же он задумался — часто ли маленькие, взбалмошные, своенравные дети так легко слушаются своих родителей. Более того, поведение Серы теперь выглядело не как послушание, а как подчинение.

Хаджар, сгоняя наваждение, помотал головой.

Нет, Эйнену не откажешь в паранойе. Они идут с караваном уже на протяжении едва ли не пяти месяцев. За все это время ни Зурх, ни Сера, кроме удивления, не вызывали особых подозрений.

Если бы не слова островитянина вкупе с камнем, так было бы и дальше.

Вот только камень подарен.

Слова сказаны.

Стройный поток мыслей Хаджара прервало появление Харада, восседающего на своем пустынном вороне. Жуткая курица-переросток изрядно нервировала своими острыми клювом и когтями.

После битвы Харад выглядел не лучшим образом — потерял правое ухо и лишился двух пальцев на правой же ноге. Кажется, он попал под обстрел лучников или нечто в этом роде.

— Тебя, Северянин, зовет Рахаим.

Хаджар переглянулся с Эйненом.

— Лысого тоже можешь взять, — добавил Харад и, развернувшись, пришпорил ворона в сторону головы каравана.

Не сговариваясь, Хаджар и Эйнен проверили, крепко ли подвязаны их сандалии и достаточно ли воды в заплечных бурдюках. С этими пустынниками никогда не знаешь, когда придется спасаться бегством.

Перейдя с шага на бег, они последовали за главой разведчиков. Тот, по обыкновению, нисколько не беспокоился, поспевают за ним или нет. Мчался мимо крытых повозок и дилижансов, постоянно искоса поглядывая на охранников.

Те отвечали взаимностью. Харада мало кто любил из “местных”, и иногда Хаджар мог понять почему.