Сердце Дракона. Том пятый. Часть 2

— Осмелел? — раздавшийся голос гремел набатным колоколом. — Ты здесь лишь гость, не более. Уймись, змей. То, что я позволяю тебе учить его, не значит, что буду терпеть дерзости.

Глаза дракона сверкнули яростью. Он медленно поднимался, и по мере движений его внешний вид изменялся. Зеленые одежды оборачивались броней вида столь устрашающего, что один взгляд простого смертного на нее привел бы к смерти последнего. Рога свивались в шлем. Ногти обращались в когти, а в руках появилась тяжелая алебарда.

— Убирайся, Враг! — Губы Травеса не шевелились, но от его рева едва не раскололось небо.

Птица издала звук, больше всего похожий на каркающий смех.

— Жалкий Повелитель смеет приказывать мне?

Птица не сделала ровным счетом ничего. Лишь только вспыхнули ее алые глаза-бусинки, как Травес согнулся под давлением невероятной силы. Его броня раскололась. Его рога обломались, а алебарда отлетела в сторону. Он, восставший против императора драконов, лежал, распластавшись на земле, и не был способен даже пошевелиться.

Быть может, если бы он принял свою истинную форму, то смог бы сбросить оковы чужой силы. Но…

— Давай рычи, зверь. Рви когтями землю. Прими свой истинный облик, — подначивала птица.

Травес же так и остался лежать на земле. Он знал, что если использует слишком много силы, то вызванный диссонанс может причинить вред Хаджару. Этого он допустить не мог.

И вовсе не потому, что юноша еще не выполнил своей части сделки…

— Знай свое место, червь, — прокаркала черная птица.

Давление исчезло, и Травес, тяжело дыша, смог подняться и вернуться к валуну. Глядя на птицу, он понимал, как огромен был этот мир. Оказавшись здесь — на границе его и Хаджара души, он не сразу заметил чужое присутствие.

Прошли годы от того момента, как черная искра обрела сознание. Потом еще годы до того, как она смогла освободиться от оков законов неба и земли. Травес в те времена не обращал на нее внимания.

Но все изменилось в тот момент, когда Хаджар прошел испытание Древа Жизни и принял его дар. Принял этот клятый черный меч… Тогда Травес не поверил. Его мама пугала в детстве этими старым, глупыми страшилками. И вот только после смерти Травес узнал, что страшилки были вовсе не глупыми.

Как же силен был Враг тогда, миллиарды лет назад, если даже сейчас, после своей смерти, не то что тень, а миллиардная часть от мельчайшей крупицы его силы способна влиять на чужую душу.

— Почему ты не убьешь меня? — спросил Травес.

— Ты и так мертв.

— Ты понял, о чем я.

Птица вытащила клюв из-под крыла и посмотрела на собеседника.

— Ты уже достаточно окреп, чтобы избавиться от меня, — продолжил Травес, — и тогда Хаджару не придется выполнять свою часть нашей сделки. А ты сможешь напрямую влиять на него. Ковать то, что собирался выковать из мальчика.

— Мальчика, — повторила птица. — Неужели ты проникся к нему симпатией, свирепый Хозяин Неба?

Последние слова черный дух в облике неизвестного пернатого произнес с явной усмешкой.

— А ты нет? Он ведь кровь от крови твоей. Плоть от плоти.

— Плоть от плоти, — засмеялась птица. — По всему этому миру ходят тысячи таких же, как и он. Тех, в ком льется моя кровь и в ком спит мой дух.

— Но только в нем он проснулся.

— Пока — только в нем. Но даже сейчас, будучи мертвым, ты чувствуешь, как начинают дуть ветра перемен. Открывается Город Магов, Магистрат Седьмого совершает все больше ошибок, смертные воюют все чаще, звери переселяются с места на место… Даже твоих, змей, жалких сил должно хватать, чтобы почувствовать, что все это связано.

Травес ничего не ответил. Он действительно чувствовал, что что-то происходило во внешнем мире. Вряд ли среди живых кто-то, кроме великих бессмертных, мог тоже заметить эти веяния. Так что в близости к Врагу и состоянии не жизни и не смерти находились и свои плюсы.

— А что до этого комка плоти, — было ясно, что птица имеет в виду Хаджара, — как ты недавно выразился — ребенку нельзя давать настоящего оружия. Пусть он играет с тобой в своей песочнице. Вы стоите друг друга, жалкие ничтожества.

— Он умрет, пытаясь отдать мне долг.

— Значит, слишком слаб! — Птица лишь слегка повысила голос, а по небу засверкали черные молнии. — А если выполнит — станет сильнее. Может, в таком случае я обращу на него свое внимание.

Травес наблюдал за тем, как пару раз сверкнувшие молнии тут же исчезли.

— Тогда зачем ты так старательно сдерживаешь себя, Враг? Давай же, прими свой истинный облик, разорви оковы границы души и выйди в реальный мир.

Красные глаза-бусинки вновь сверкнули.

— Не подначивай, червь. Стоит мне это сделать, и от твоего драгоценного куска плоти не останется и воспоминания.

— Так же, как и от тебя, Враг, — голос Травеса вновь стал походить на рычание, — и, возможно, Хаджар сочтет за честь умереть, заперев тебя еще на несколько миллиардов лет.

— Я проснусь в других.

— Пока ты бодрствуешь здесь, остальные твои потомки не смогут пробудить твою тень. К тому же именно этому роду ты подарил свой меч.

— У остальных тоже есть дары.