Сердце двушки

Митяй спустился с бадейкой к ручью, набрал воды и вылил воду на спекшуюся землю. Вода зашипела. Митяй покачал головой и опять спустился к ручью. Казалось бы, от воды камни должны были остывать – но странное дело: чем больше воды Митяй носил, тем сильнее раскалялась земля. Жар охватил и ту часть холма, трава на которой была до этого просто жухлой.

Фаддей схватил Митяя за руку, выбил бадейку. Бадейка покатилась по пологому холму.

– Ты чего? – спросил Митяй.

– Да ничего! Кто ж с грибами водой борется? Они от воды только растут!

Мокша перевел взгляд на дымящийся холм. Если не считать того места, куда Митяй так неудачно вылил воду, выжженный круг имел ровные границы. Кажется, будто в холм воткнули сосульку, устремленную строго вниз. Мокше вспомнился Каменный Зуб.

Вспыхивали и гасли голубоватые искры. Митяй наклонился и, не боясь обжечься, подставил руку. Мокша ждал, что и от Митяя искра убежит, но искра сама прыгнула Митяю на руку, пробежала по пальцу и замерла на середине ладони. Выглядело это как чудо. Словно волшебное яблочко пробежало по тарелочке.

– Ну что, рассказала о себе? – спросил Фаддей.

Митяй засопел. Потом ответил:

– Этот гриб… не должно его тут быть… Он теперь растет на двушку.

– Как растет на двушку?

– Так и растет. Что ему у нас делать?

– А как же болото? – спросил Гулк. – Там же на пути у него болото?

Послышался плеск. Бадейка наконец добралась до воды, и теперь ручей катил ее по мелкому дну.

Глава четвертая. Великолепнейшее существо

Для меня это навязчивый образ. Я иду через лес по узкой тропе. За день мне нужно покинуть лес и добраться до замка в горах. Останавливаться нельзя. Ночью прокатится огонь и испепелит весь лес, оставив только замок. Я знаю об этом уже сейчас. День солнечный. В лесу поляны. На одной пируют. На другой много смеющихся девушек. Все красивые, всем я нравлюсь. На третьей разбросана куча всяких нужных и ненужных вещей – бери что хочешь… но вот беда: вещи тяжелые, через лес их не протащишь… И каждую секунду меня сверлит мысль: «А вдруг наврали? Вдруг нет замка в горах? Вдруг не будет никакого огня?» И ужасно хочется зависнуть на одной из этих полян. Но я зачем-то иду.

Из дневника невернувшегося шныра

Гамов и Наста стремительно перемещались по Подмосковью. То ли Гамов прятал Насту от шныров и одновременно от ведьмарей, то ли просто так складывалось. Вначале они жили в «Серебряной молнии», затем в «Гранд-Лэйк», потом в «Современной Голландии», а теперь вот в «Лесных вершинах». Все это были роскошные коттеджные поселки, и все как один с названиями, которые им не подходили. Например, почему «Лесные вершины»? Может, это намек на то, что леса рядом вообще нет, но в хороший бинокль действительно видны его вершины?