Сердце фавна

Я подскочила к нему и подставила плечо. Как только мои руки дотронулись до его обнаженного тела, тот вздрогнул. Я и сама почувствовала это: как будто между нами бежит электричество. Это было не больно, но кисти словно сводили тысячи мелких судорог. Я ахнула, но его не отпустила, помогла дойти до кровати.

— Что это?

Фавн со стоном лег.

— Это так работает. Обряд. Твое тело сейчас делится со мной энергией. Тебе лучше сейчас меня не трогать, ты сама устала.

Я покачала головой и пошла к столу за принадлежностями для обработки раны. Смочила спиртом кусок бинта и принялась аккуратно вытирать кровь, чтобы видеть размеры бедствия. Острый металлический запах всколыхнул воспоминания того страшного вечера. Руки мои мелко задрожали, и я ничего не могла с этим поделать. Образ девушки с развороченной и опустошенной грудной клеткой каждую ночь являлся мне в кошмарах.

Вдох. Я смогу. Раны получились глубокие, хотя почти уже не кровоточили. Больше было похоже на то, как если бы его несколько раз полоснули по боку не очень острыми ножами с зазубринами, которые не только разрезали кожу, но и частью содрали. Сглатывая подступающую тошноту, я продолжила обработку.

— Здесь лучше всего подошла бы одноразовая впитывающая пеленка, — вдруг пришла мне мысль. — Площадь повреждения слишком большая.

— Посмотри в столе, — фавн махнул рукой.

Я порылась в ящиках и действительно нашла начатую упаковку пеленок, отрезала нужный кусок, закрыла им продезинфицированную рану и уже тогда начала обматывать все бинтом. Я остро ощущала каждое прикосновение. Кончики пальцев покалывало. И хотя Грег сказал, что я сейчас делюсь с ним энергией, я не чувствовала утечки силы. Скорее она циркулировала между нами, все время перемешиваясь, проходя по замкнутому кругу.

— Что это за место? — спросила я, чтобы отвлечься.

— Наши леса опасны, охотникам приходится постоянно контролировать популяции монстров, иначе им перестает хватать пропитания, и они выходят за пределы своих владений, нападают на ни в чем неповинных фавнов, — Грег не сдержался и зашипел, когда я случайно сильнее надавила на рану.

— Прости, прости, — скривилась я.

Он покачал головой, мол, ерунда, и продолжил:

— Мы стараемся строить хотя бы по одной такой хижине на несколько десятков километров. Замки везде одинаковые, чтобы ключ каждого охотника подходил. Все равно здесь, кроме нас, больше никто не ходит. Такие убежища не раз спасали нас.

Я закончила перевязку и отстранилась, заметив, что он снова причислил себя к охотникам. Между нами повисла неловкость. В ту самую первую минуту, когда он нашел меня в лесу, было не до условностей, я просто безумно обрадовалась, что снова вижу его. А теперь почувствовала ее — невидимую стену между нами.

Вспомнила, что наговорила в предыдущую встречу и поняла, что щеки заливаются краской. Хотела подняться, но Грег неожиданно схватил меня за запястье. Прикосновение получилось твердым и уверенным.

— Ани…

Я смотрела в эти горько-шоколадные глаза и не могла пошевелиться.

— Грег, прости меня. Я тогда сказала это от отчаяния. Никогда всерьез не думала, что это мог быть…

Не смогла закончить фразу, мужчина притянул меня к себе и поцеловал. И в тот самый момент, когда его мягкие, но слегка обветренные губы коснулись моих, я забыла обо всем. Об этом страшном лесе, обо всех монстрах, даже об ужасном убийстве. Забыла о том, что меня в нем же и обвиняют. Забыла, что моя жизнь перевернулась с ног на голову, и в ней царят полнейший хаос и неразбериха. Сейчас был только он. Близкий, такой горячий, что почти больно касаться!

Я ответила на поцелуй. Не смогла бы от него оторваться, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Даже если бы прямо сейчас над нами навис валычар, щелкая зубами. Отправила к черту весь мир. Здесь только мы, и я хочу касаться этого мужчины. Нет, не так. Касаться его — жизненная необходимость.

Аккуратно, стараясь не тревожить рану, но не прерывая поцелуй, я оседлала его тело. Села на него, отчетливо ощущая силу его желания через брюки. Мои руки блуждали по его груди. И я все время чувствовала эти потоки между нами. Никогда раньше не ощущала подобного.

Оторвалась от его губ, но, продолжая касаться кожи, стала прокладывать дорожку из поцелуев от щеки к уху, а потом — по шее. Фавн застонал.

— Сними это, — он потянул меня за рубаху.

Пришлось ненадолго приподняться, но только чтобы стянуть с себя ненавистную тюремную форму. Я осталась в одном хлопковом топе и трусиках и снова села на него.

— Так гораздо лучше, — нежно улыбнулся Грег, оглядывая меня. При этом его пальцы заскользили по моим плечам. — Как ты себя чувствуешь? Не хочу забирать твою энергию.

— Заткнись, пожалуйста. Когда ты рядом, мне всегда хорошо.

И я не врала. Вопреки опасениям полковника, я действительно чувствовала себя гораздо лучше. Близость к нему придавала сил.