Сердце и душа

Он знал от Фионы, что у нее там был молодой человек, но все закончилось плохо. Она раздражалась и нервничала, когда речь заходила о том времени, поэтому Деклан предпочел не мучить ее расспросами. Он чувствовал, что на медовый месяц они поедут куда угодно, но только не на Агию Анну; да, Фиона завела там много добрых, надежных друзей, но там же испытала слишком сильную боль и страдания.

Фиона радовалась, что греческое приключение близнецов протекает так хорошо. Она снова и снова возвращалась мысленно на остров, к друзьям, с которыми там познакомилась. Она отправила две открытки, одну из них — в Англию, Давиду. Давид, милый еврейский юноша, был ей чудесным другом тем летом. Его отец умер, и спустя некоторое время Давид убедил мать продать бизнес, которым никогда не хотел заниматься.

Дорогой Давид,

У меня есть знакомые близнецы, им по семнадцать лет, они “работают” у Вонни и отлично проводят время. Они говорят, что курятник обновили, а в гавани теперь пять кафе. Все остальные наши друзья живут там до сих пор. Правда же, то лето было волшебным? Я влюблена, и на этот раз все правильно и по-настоящему. Он сделал мне предложение, и я сказала “да”. А у тебя случилось что-нибудь эдакое?

С любовью,

Фиона

Дорогие Том и Эльза,

Я все время думаю про Агию Анну, потому что сейчас там живут двое моих друзей. Они будут пару недель помогать Вонни. Помню, как здорово мы проводили там дни и ночи. Уверена, впрочем, что Калифорния так же чудесна.

Я познакомилась с замечательным человеком, он врач в кардиологической клинике, где я работаю. Мы собираемся пожениться. Ощущение, что после кучи подделок я наткнулась на бриллиант. Когда мы назначим Тот Самый День, я обязательно вас приглашу…

С любовью,

Фиона

— Не пойму, как я жила, пока не приехали близнецы, — сказала Вонни Андреасу и Йоргису. — Они такие странные, такие старомодные, притом берутся за любую работу. Я возила их в Калатриаду, там из закрывающегося магазина выносили кучу коробок с вещами. Слишком много, в автобусе не довезти. Саймон сел в автобус, нашел Марию, приехал с ней на машине, и к закату мы все доставили домой. Этот парень слишком умен, чтобы быть юристом.

— Смотри, чтобы Такис тебя не услышал, — хохотнул Андреас.

Но Такис, вышедший на вечернюю прогулку, как раз оказался поблизости.

— Чтобы я не услышал что? — спросил он.

— Она дурно отзывается о твоей профессии, — рассмеялись братья.

— Вонни, хорошо, что я тебя встретил. Помнишь о документах, про которые я говорил? Хочешь, зайду к тебе с ними сегодня?

— Нет, Такис, у меня сейчас живут двое ребят из Ирландии. Может, лучше я к тебе?

— Конечно, — ответил он и отправился дальше.

Андреас и Йоргис переглянулись. Вероятно, речь шла о чем-то, связанном с предстоящим отъездом Вонни. Но она не расскажет — а они не будут расспрашивать.

— Так что теперь? — спросила вечером Вонни у Такиса.

— Я написал им, что залоговые деньги пришли.

— Ты не сказал, от кого? — всполошилась она.

— Нет, но в этом все и дело. Они не могут принять такую сумму неизвестно от кого, неизвестно откуда. Может, это попытка отмыть деньги или выручка за наркотики. Так что придется рассказать, кто ты.

— Сколько шума из ничего. Ведь это его деньги — я отдала их ему, — возмутилась Вонни.

— У них инструкции, понимаешь? Ставрос ведь не знал, что эти деньги принадлежат ему, так что, разумеется, сейчас они настроены подозрительно: такая сумма появилась вдруг из ниоткуда.

— Что же мне делать?

— Существуют определенные формальности.

— Я смогу с ним увидеться?

— Пока он под арестом — нет. Но, конечно, когда он выйдет под залог, сможешь. Я имею в виду, он ведь захочет поблагодарить тебя, — неуверенно предположил Такис.

— Мне не нужна благодарность, — сказала Вонни. — Так поступила бы любая мать.

Вонни сказала близнецам, что ей нужно срочно слетать в Англию. Саймон сходил в “Анна Бич” — в отеле был компьютер — и заказал ей дешевый билет из Афин.

— Не хотите по дороге заехать в Ирландию? — спросил он.

— Нет, спасибо, Саймон, Англии вполне достаточно, — ответила Вонни.