Сердце яростное и разбитое

Как только скрейвер оказывается достаточно близко, я замахиваюсь кинжалом, а Айзек – когтями. Мы оба проигрываем, или, может быть, мы оба выигрываем. Скрейвер зацепил мою руку, которой я держал цепь. Я ранил его в плечо. Мы отскакиваем друг от друга, истекая кровью.

Айзек не дает мне времени на то, чтобы перевести дыхание. Он снова нападает, пытаясь расцарапать мне лицо и шею. Я отмахиваюсь от его когтей кинжалом, и весь удар на себя принимают мои предплечья. Должно быть, Айзек задевает что- то важное, потому что оружие выскальзывает из моей руки и с бряцаньем падает на пол.

Моя магия тут же отвечает практически без всякой мысли, исцеляя раны так быстро, что я практически сразу могу идти в атаку, используя кулаки и грубую силу.

Мы сталкиваемся с еще одним креслом, с комодом, со сложенными у камина дровами, срываем со стены гобелен.

Айзек выворачивается из моей хватки и впивается зубами мне в предплечье.

Я ударяю Айзека кулаком, и это нарушает его равновесие настолько, что он спрыгивает. Кожа вокруг его рта открашена моей кровью.

Я быстро перекатываюсь и тянусь к мечу, лежащему под креслом, но Айзек оказывается на мне до того, как я успеваю вытащить клинок из ножен. Руки скрейвера тянутся к моей шее, и я готовлюсь к тому, что он меня снова поцарапает, но вместо этого Айзек надавливает цепью мне на горло, прижимая к каменному полу. Он давит так сильно, что я даже не могу сглотнуть. Айзек становится коленом на мою руку с мечом.

Я борюсь с его хваткой свободной рукой, но теперь преимущество за скрейвером.

Я смотрю на него снизу вверх горящими от ярости глазами.

– Чего ты хочешь, Айзек? – с трудом выдавливаю я из себя.

Скрейвер наклоняется ближе, пока его лицо не оказывается в нескольких сантиметрах от моего. Его клыки по-прежнему обнажены и все так же испачканы моей кровью. Дыхание Айзека подобно зимнему ветру.

– Нет-нет. Чего хотите вы?

Я пытаюсь снова ударить его кулаком, но он отмахивается от моей руки, после чего прижимает когти к моему горлу прямо над цепью. Я хватаю его за запястье, но Айзек сильнее сжимает пальцы. Я чувствую каждый кончик когтя на своей коже и замираю. Айзек не раздирает мне кожу до крови, но, если я посмею хоть немного дернуться, этого не избежать.

«Чего хотите вы?»

Эти слова сразу убивают во мне все желание драться. Моя грудь тяжело вздымается под весом скрейвера, и мое горло горит от переполняющих меня эмоций.

Есть так много того, чего я не хочу.

Я не хочу, чтобы Лия Мара страдала из-за того, что я сделал.

Я не хочу, чтобы те несколько человек, которые связаны со мной клятвой, пострадали за свою преданность.

Я не хочу, чтобы проливалась кровь.

Я не хочу, чтобы моя страна развалилась.

Я смотрю на Айзека, и перед глазами у меня все плывет.

– Я не хочу воевать с Рэном.

Когтистая хватка исчезает с моей шеи, и скрейвер отступает. Я скидываю с себя цепь и, приняв сидячее положение, потираю шею.

Магия в крови тут же спешит исцелить все полученные раны, и это происходит уже практически неосознанно.

Я чувствую себя сломленным, но волшебным искоркам и вспышкам не под силу исцелить душевные раны.

Айзек опускается передо мной, балансируя на пятках.

– Ваш брат воюет со своим народом. Мы видели это в путешествии.

Я вспоминаю, как решительно Рэн хотел вернуть Лунную гавань.

– Я знаю.

– Даже если бы вы до сих пор были его стражником, народ все равно противился бы его власти. Вы об этом думали?

– Думал.

Я вспоминаю обо всем том, что пришлось делать Дастану после моего исчезновения, и представляю себя на его месте. Мне не хочется думать, что я обратил бы свой меч против людей Эмберфолла, но если взять во внимание клятву, которую я однажды давал, то я уверен, что мне пришлось бы действовать так же.

Я снова сглатываю.

– В данном случае выбор не будет легким, Айзек.

– Легким – рычит скрейвер. – Делать выбор всегда непросто. Варианты могут быть хорошими и плохими, но самый опасный из них – вообще не выбирать.

Я перемещаюсь поближе к камину в поисках тепла, исходящего от камней, чтобы справиться с холодом, который Айзек привносит в комнату. Часть меня желает, чтобы моя магия была не настолько эффективной. Мне хочется некоторое время ощущать себя измученным и раненым. Я вздыхаю, после чего смотрю на скрейвера.

– Спасибо.

Он скручивает цепь в руках, кивает и садится неподалеку.

– Мне тоже необходима была схватка.

Я окидываю комнату взглядом, замечаю перевернутую мебель и разорванные гобелены.

– Удивительно, как мы не привлекли внимание стражи.

– Эту комнату не покинул ни единый звук.

Я с удивлением смотрю на него, а потом грустно улыбаюсь.

– Твоя магия?

– Она становится сильнее с каждым днем, – кивает он. – А вы свою магию так и не призвали.

– Я себя исцелил.

Он ничего не отвечает, но я чувствую его ледяное осуждение. Я мог бы сделать куда больше, чем просто исцелить себя.

– Мне бы хотелось рассказать тебе историю, – наконец говорит он.

– Хорошо.

– Я бы предпочел, чтобы эта история не дошла до ушей Карис Люран.