Сердце яростное и разбитое

Я пришел к соглашению с твоей матушкой в попытке спасти невинные жизни. Я пытался включить в условия твою свободу, но твоя матушка отказалась это сделать. Если бы я мог при помощи магии немедленно оказаться у тебя в комнате, я бы это сделал.

По настоянию твоей матушки я провел много времени с твоей сестрой.

Моя рука сжимается на листе бумаги, но я заставляю себя читать дальше.

Она очень беспокоится за тебя. Храбрая девушка, которая наперегонки скакала со мной по городу, теперь может говорить лишь о том, как боится за тебя.

Как человеку, который провел много дней в попытках подобрать слова, чтобы обратиться к брату, мне кажется, ты должна об этом знать.

Твой Грей

«Твой». Но он вовсе не мой.

На бумагу падает слезинка, и я торопливо ее смахиваю. Усилием воли я расправляю плечи и оборачиваюсь к Айзеку, который едва различим в темной комнате.

– С ним все хорошо? – спрашиваю я.

– Он находится в плену обстоятельств, как и все мы, – отвечает Айзек. – Но да. С ним все хорошо.

«Как и все мы». Я не уверена в том, что это правда. Мою матушку не заботит судьба народа Эмберфолла, как и мою сестру. Я снова вспоминаю о зверолове и его дочери, убитых безо всяких раздумий.

Я вспоминаю обо всех тех разрушениях, которые много дней назад мы видели из окна кареты, пока ехали по Эмберфоллу.

Я думаю о принце Рэне и о том, на что он был готов пойти, чтобы помешать истинному наследнику взойти на престол.

Я думаю о Пэррише, который наверняка прямо сейчас стоит у моей двери и которого наказали за выполнение моего приказа.

Я смотрю на Айзека, потом на окно.

– Можешь помочь мне выбраться отсюда? – спрашиваю я настолько тихо, насколько возможно, будто произнесенные вслух мысли каким-то образом смогут достигнуть ушей моей матери.

Айзек прослеживает направление моего взгляда и подходит к окну.

– Я не могу долго удерживать вес человека.

– Ты стаскивал с лошадей солдат в Глухой Лощине.

– То было всего на несколько десятков сантиметров, а сейчас мы говорим о высоте в три этажа. И тогда я не беспокоился о том, чтобы сохранить им жизнь.

Я хмурюсь, после чего вздыхаю.

– В этой комнате я абсолютно бессильна, Айзек.

– Если вы выпрыгнете из окна, то самое большое, что я могу для вас сделать, так это немного замедлить падение навстречу смерти.

Его слова заставляют меня обиженно надуться.

– И что теперь? Мне что, просто сидеть здесь и читать книги, пока Грей идет на войну со своим братом под руку с моей сестрой?

– Вы бы предпочли быть на ее месте?

Мои щеки заливает румянец, и я к этому не готова.

– Я бы предпочла вообще не воевать с Эмберфоллом. Мы и так принесли им много горя.

– Не вы причина всех бед в Эмберфолле, принцесса, – говорит Айзек. – Некоторым вещам даже вы не в силах помешать.

Получается, что чему-то я в силах помешать? Все, что я бы не предпринимала, заканчивалось поражением. То, что я доставила Грея во дворец целым и невредимым, вообще похоже на чудо. Может, мне действительно лучше сидеть взаперти в своей комнате, пока другие решают глобальные проблемы?

Нет. Сама мысль об этом мне ненавистна.

Мы и так наломали слишком много дров. Кто бы ни стоял у власти, мы не можем продолжать паразитировать на Эмберфолле,

Матушка не позволяет мне уходить. Пэрриш не станет мне помогать. Грей находится в таком положении, что ему нельзя рисковать.

Я подхожу к своему столу и беру несколько листов бумаги вместе с чернильницей и пером.

– Можешь доставить мое письмо? – спрашиваю я у Айзека.

– Принцу? Конечно.

– Нет.

Мысли роятся у меня в голове, пока я лихорадочно пытаюсь придумать, что ответить Грею. Однако чернила капают на бумагу, и я торопливо пишу свое сообщение.

Две сестры. Одно сердце. Пожалуйста, приди ко мне. Я отчаянно нуждаюсь в своей половинке.

Я дую на чернила, чтобы они высохли, после чего протягиваю послание Айзеку.

– Мне нужно, чтобы ты отнес это моей сестре.

* * *

Я полагала, что Нолла Верин прочитает мое сообщение и тут же поспешит к моей двери.

Она не спешит.

Я лежу без сна большую часть ночи и вижу на своем потолке первые лучи солнца на рассвете. За дверью моей комнаты в коридоре слышно, как слуги чем-то бряцают и шуршат, но Нолла Верин так и не появляется.

Ближе к девяти часам я усаживаюсь у окна в надежде увидеть сестру хотя бы краем глаза.

В конце концов она появляется, причем в сопровождении Грея. При виде их сердце у меня болезненно сжимается, но сегодня я не отшатываюсь от окна.