Сердце Катерины. Повесть II. Под пламенем Клинка (СИ)

– Она сама была драконом – вернее, стала им, выпив какого-то зелья, – рассказывал Кендал – И, видимо, это позволяло ей влиять на умы других драконов и внушать им свою волю. Эта тварь смогла подчинить себе даже зеленых и золотых драконов АвЛи, не говоря уже о ржавых, хрустальных и других драконах, которые всегда были вольными созданиями и никому не повиновались. Вы лучше меня знаете, на что способны эти чудища – а тут их были сотни…

– О боги, какой ужас! – воскликнула, похолодев, потрясенная Катерина. – А я ничего не знала…

Ей вдруг вспомнилось, как, приветствуя ее недавно в порту, один крестьянин сказал, что уж теперь-то, после ее возвращения, никакие нихонские отродья больше не посмеют сунуться в Эрафию. Она сочла тогда, что мужик вспомнил войну Восстановления, а оказывается… И ведь ей никто ничего не сказал – ни Кендал, ни Роланд, который наверняка тоже был в курсе событий – не может быть, чтобы весть о столь масштабном военном конфликте не дошла до Энрота…

– Почему мне не сообщили? – возмущенно вскричала она. – Я же писала вам, спрашивала, как дела в Эрафии…

Кендал отвел глаза:

– Не хотел вас зря волновать. Помочь бы вы все равно не смогли, Энрот слишком далеко, а такие новости могли бы навредить вашему здоровью.

– Да при чем тут мое здоровье! Нихон чуть не захватил нашу страну, имела я право знать об этом или нет?!

– Ну ведь не захватил же, – краснея, выдавил из себя генерал. – Хотя, не скрою, угроза была более чем серьезной… Но, к счастью, врагов вовремя остановили. Причем основной удар пришелся на АвЛи, а мы, в общем-то, отделались довольно легко. Сумели кое-как организовать оборону, а потом объявился этот бессмертный варвар, Тарнум… Ну, вы о нем наверняка слышали, да?

– Конечно, слышала, – чуть поостыв, отозвалась Катерина. Ей, как и многим в Эрафии, были хорошо знакомы сказания о варварском воине, который за свою жестокость не был после смерти допущен в рай и вернулся на землю искупать грехи.

– Так вот, – продолжал Кендал. – Не знаю уж, что им руководило, но он предложил нам помощь в войне с Мутаре, и пришлось соглашаться – силы были уже на исходе.

Катерина поежилась. Ей представилась толпа драконов, со свирепым ревом атакующих мирное эрафийское поселение, почудились зловещее хлопанье крыльев, вырывающиеся из оскаленных пастей струи зловонного пламени, отчаянные вопли людей, разрываемых стальными когтями, разлетающиеся во все стороны ошметки плоти… Какое счастье, что Тарнум, великий герой, прославленный во многих легендах, вовремя обратил свой взор на Эрафию!

– И как же он справился с такой оравой? – с замиранием сердца спросила она.

– Да средство какое-то раздобыл, снимающее гипнотические чары. А у авлийских драконов каждая золотая самка имеет ментальную связь со всем своим потомством. Тарнум нашел, где держат этих самок, обрызгал их своим средством – и тогда все зеленые и золотые драконы очнулись от гипноза и перешли на его сторону. А это была почти половина нихонской армии. Силы уравнялись, и в конце концов Мутаре была побеждена.

– Значит, Тарнум спас нас…

– Получается, так. Да уж, дожили: приходится обращаться за помощью к жесточайшему тирану всех времен и народов!

– О чем вы, Морган? Судя по легендам, Тарнум – давно не тиран. Он уже несколько столетий защищает мир от злых сил. Например, он вызволил из ада душу нашего первого короля, Риона. Так что он далеко не в первый раз нам помогает.

– Иногда помогает, иногда вредит, – недобро сверкнув глазами, произнес Кендал. – Это ведь ему Таталия обязана своей независимостью. Если бы он не поднял там восстание, эти болота до сих пор принадлежали бы Эрафии.

– Так ведь там в первую очередь наш король был виноват. Не притеснял бы он болотников – они бы и не восстали.

– Ну, это само собой… Но всё-таки не верится мне в благородные намерения этого Тарнума. Видите ли, Катерина, если человек по характеру тиран – он тираном и останется. Натуру не изменишь.

– Вы несправедливы к этому герою. Он защитил нас от нихонцев, а вы так враждебно к нему настроены…

Кендал вздохнул:

– Может быть, я и несправедлив. Может быть. Но сейчас я уже никому не доверяю. Слишком уж часто я разочаровывался в тех, на кого полагался. Лорд Хаарт, Мюллих… Теперь я полностью уверен лишь в вас и в Джелу. Вас я давно и хорошо знаю, а его тем более, он же мне как сын. Между прочим, Джелу в этой войне показал себя настоящим героем, – в потеплевшем взгляде генерала промелькнула гордость за воспитанника. – Я наградил его еще одной Медалью Доблести, а король Парсон за участие в освобождении АвЛи удостоил геройского звания. И, кстати, Мутаре пала именно от его руки.

– А Клинок Армагеддона? Джелу применял его?