Сердце лётного камня

Стараясь не воображать себе худшее про Агату, Ника принялась думать об авионах. Скоро еще одно практическое занятие, и Тристан опять будет показывать ей все новые и новые возможности своего аэролита. Ника уже предвкушала восторг очередного полета и почти видела улыбку в глазах Тристана.

Тристан… Интересно, а Ванесса попробует как-то привлечь внимание авионера? На летном поле у нее будет прекрасная возможность с ним поговорить. Кто бы мог подумать – он ей, оказывается, действительно нравится!

Как ни странно, но Нике казалось, что в этом она вполне Ванессу понимала. Несмотря на то что Тристан был намного старше, да и профессия у него совсем не такая, какая приличествует хорошо воспитанным джентльменам, что-то в нем будило непреодолимый интерес, восхищало и почти против воли влекло к себе… Что-то, что напрочь отсутствовало в других джентльменах.

Впрочем, и в Анселе было нечто похожее. Вызывающее интерес. Вот только Анселя интересовала одна лишь Мия…

…Надо будет написать письмо отцу, а то выходные на носу, а она собиралась писать хотя бы раз в неделю…

Измотанная трудным и нервным днем, Ника сама не заметила, как заснула.

* * *

Хотя Ансель и вернулся домой глубоко за полночь, его сосед не спал. Тайрек, сгорбившись, сидел на скрипучей кровати и, уставившись пустым взглядом в темное окно, о чем-то напряженно думал.

– К вам тоже нагрянула Жандармерия? – спросил он у Анселя.

Тот только кивнул, упал на кровать и прикрыл лоб локтем. Чем больше он собирал крупиц информации о Мие, тем меньше понимал, как быть дальше.

– Что, так сильно замучили на допросе?

Вместо ответа Ансель покачал головой.

Эксперимент не удался, Мия не стала прежней, а те проблески сознания, которые у нее появились, сделали все только хуже. Более того, накрыв одну из баз Либерата, жандармы ее забрали, и теперь неизвестно, что с ней будет. Отправят на повторную процедуру? Уничтожат как бракованного хомонкулуса?

Одно известно совершенно точно: снова в человека ее не обратят. В личном деле Мии стоит гриф секретности и вымараны целые строки, а это свидетельствует о том, что девушку действительно осудили за государственную измену. Гардинария занималась только такими делами.

Стоит ли продолжать копать и пытаться узнать, что именно совершила Мия? На ее судьбу это все равно никак не повлияет. Станет ли Анселю легче, если он узнает?

Хочет ли он знать?..

В висках стучало, и Ансель сжал их ладонями. Четкая цель, которая вела его последний год, внезапно… нет, не исчезла, но потеряла ясность. Все, чего он добился за последние месяцы – все это было ради того, чтобы узнать, что случилось с Мией. И вот он узнал, не все, но, возможно, уже достаточно. Что делать дальше?

«Жить», – подсказала Анселю какая-то крошечная часть, которая словно наблюдала за его метаниями со стороны.

«Жить, – усмехнулся Ансель про себя. – Но как?»

Кровать скрипнула и прогнулась под чужим весом. Ансель открыл глаза. Рядом сидел Тайрек и внимательно смотрел на приятеля. В глазах юноши, всегда таких веселых и беззаботных, не было и следа беспечности.

А в руках Тайрек держал бутылку и стакан. Он плеснул в него немного темной жидкости, и в комнате запахло чем-то крепким, смолянисто-дубовым и алкогольным, перебившим даже запах вареной капусты.

– Выпей, – предложил Тайрек. – Станет легче, вот увидишь. – И почти силком всунул ему в руку стакан.

Несколько мгновений Ансель смотрел на темную жидкость на дне стакана. Хотя он спокойно игнорировал многие ненужные, с его точки зрения, правила поведения джентльмена в обществе, его все же воспитывали так, как и всех остальных мальчиков, и он с детства усвоил, что алкоголь – даже в умеренных количествах – оказывает самое пагубное воздействие на мужскую психику и делает джентльменов опасными для общества. Он никогда раньше не слышал о том, что алкоголь может принести облегчение.

Однако все напряжение последних дней словно разом навалилось на Анселя, и он не стал долго думать над предложением Тайрека.

Крепкий напиток обжег язык, на глаза навернулись невольные слезы, в горле загорелся огонь. Анселю эти ощущения были знакомы – однажды он уже пил подобный напиток. На Ассамблее в Кибири. И он хорошо помнил, как шумело в голове, какими туманными были мысли и какую глупость он в итоге совершил…

Вот и сейчас, не прошло и нескольких минут, как в голове зашумело – то ли от усталости, то ли от нескольких глотков алкоголя, а кровать словно начала слегка покачиваться. Но на этот раз Ансель хотя бы в безопасности, у себя дома, и не наделает глупостей.

– Так что у тебя стряслось? – услышал он вопрос Тайрека и, прежде чем успел подумать, а стоит ли делиться этим с кем-то еще, он уже рассказывал соседу все подряд.

Про Мию и извещение из Министерства труда и исправления, про главную причину, по которой он решил стать механикером, про встречу монкула в зоопарке и про Либерат, про Нику и про Тристана рей Дора, про вымаранные строки в личном деле Мии, про неудавшийся эксперимент Либерата, про сегодняшний ночной рейд жандармов…

Ансель говорил и говорил, в голове шумело, но на душе становилось легче.