Сердце мертвого мира

  Пир еще только начался, а настроение Раша отошло в царство Гартиса, и там было предано мукам. Карманнику отвели место между Миэ и Арэном. И если второй большую часть пира сидел молча, время от времени кое-как самостоятельно поднимал кружку за здоровье воителей и щедрого хозяина, то таремская волшебница помалкивала, будто в рот воды набрала. И такое поведение раздражало Раша куда больше, чем ее привычная язвительность. Уж лучше бы кололась острыми словцами, чем сидит будто со слабым желудком - звука сказать боится, чтоб не осрамить себя.

  Когда после первого вкушения угощений гости принялись галдеть и громко обсуждать события минувших дней, Раш, воспользовался случаем и выскользнул из-за стола. В большом зале гулял ветер. Все что ли тут так строят, со щелями да сквозняками, зло думал карманник, устремившись в самый дальний угол, приманенный теплым танцем огня в жаровне. Над нею было сооружено нечто вроде воронки, куда благополучно втягивалась часть дыма, но все ж, стоило Рашу приблизиться, в глазах защипало. Карманник с удивлением заметил двоих, что сидели прямо на разложенных шкурах. И как только зады у них не отмерзли, подумалось карманнику, но в голос он только поприветствовал северян и попросил разрешения разделить с ними тепло очага. За последние дни плаванья он успел немного поднатореть в северной речи и теперь кое-как мог донести часть своих мыслей понятно для артумцев. Мужчины мигом загоготоали, наверняка развеселенные его неверным выговором. Раш предпочел сделать вид, что хохот обращен не к нему. Впрочем, северяне тут же радушно закивали, мол, садись, а один протянул бурдюк с пивом. Здесь его делали из ячменя и ржи с какими-то пряными травами, отчего напиток делался горьким и забористым, точно молодое вино. Карманник, который к хмельному всегда относился настороженно, сделал глоток лишь из приличия.

  На шкуры садиться не стал, вместо того вытянулся в полный рост на скамье, гадая, сколько же еще придется торчать в Северных землях.

  Так его и застал таремский купец. По случаю празднества Дюран нарядился в расшитую шелком тунику, щедро сдобренную мехами и каменьями. Сапоги его мягкой светлой кожи стоили, наверное, в половину от цены резвого мерина - еще одно напоминание для Раша, что чужестранец при деньгах, но пока не спешит выполнить свою часть уговора. Впрочем, карманник и сам не спешил, выжидал случай порыться в пожитках нанимателя, да прибрать к рукам то, что сердцу мило окажется. И сегодняшний вечер мог оказаться той самой оказией.

  - Чего не пьешь, уважаемый? - Поинтересовался Раш.

  Купец покосился на обоих северян, но те даже не повернули голов в его сторону. Раш слышал разговоры о жадности таремца и о том, как он собирался нажиться на деревенских, предлагая в минуту отчаяния свои клинки по заоблачной цене. Карманнику дела не было до того, и совесть его не грызла, что протянул руку помощи недостойному. Про себя он частенько посмеивался над северянами: знали бы они о том злодействе, которое задумывал Торхейм, спеси бы с них слезло - семь шкур. Карманник по-прежнему носил при себе кольцо, украденное с пальца мертвого Конунга. И хоть не знал на что оно ему, украденная вещь грела ему не только карман, но и душу.

  - Завтра мы с тобою расстанемся, Раш, - с деланным прискорбием сообщил торговец.

  Раш не ожидал, что таремец решит избавиться от него так скоро, и от неожиданности даже сел.

  - Как скажешь, уважаемый, - ответил покорно, про себя гадая, с кем в этой каменной глыбе успел договориться ушлый торгаш. И если уж успел - не вздумал ли оставить его с носом. - Тогда давай не станем надолго откладывать наши расчеты, чтоб не было между нами недомолвок и взаимных обид.

  Купец улыбнулся, часто-часто закивал головой, будто глиняный болванчик. Раш даже не сомневался, что тот уже заранее придумал план, как бы избавиться от ненужного охранителя, и остаться при своих. Только карманник не собирался верить не единому обещанию.

  - Завтра уж, не станем нарушать радость торжества звоном монет. Как бы хозяев не обидеть мелочными нашими расчетами. - Дюран пригладил рукав рубахи, стряхнул с нее невидимые пылинки.

  -Хозяевам нынче не до нас, уважаемый Дюран, - не уступал Раш.

  Поднялся на ноги, как бы невзначай поддался вперед, чуть не нос в нос приблизился к таремцу. Тот попятился было, но тут же остановился, прикрылся напускной храбростью.

  - Уж не вышел ли я из твоего доверия, Раш? - Дюран принялся "чистить" второй рукав.

  Карманнику хотелось схватить купчишку за грудки да потрясти, так, чтоб все золотишко из карманов на пол высыпалось - бери, кто хочешь. Останавливало только упоминание торговца о своих новых охранниках. Мало ли что за громил нанял этот скупердяй, как бы после они не взялись самого Раш выпотрошить.

  - Я исправно приглядывал за тем, чтоб шкура твоя была цела, - не отступался карманник. - Ты жив, здоров, улыбаешься вон, и все твои товары на месте. Так почему бы нам не совершить все расчеты и не поднять тут же кубки за то, что мы сдержали обещания, благословенные служителями?

  - Видишь ли... - отпирался купец.