Сердце мертвого мира

  Верховный служитель велел ему больше не упоминать поганых мучителей Гартиса, осенил себя знамением и велел всем убираться прочь, чтоб молитвами очистить алтарь Снежного. Раш передернул плечами и вышел первым.

  Странное дело: вроде времени прошло всего ничего, а в храме Скальда было не протолкнуться. Раш распихивал северян локтями, прокладывая себе путь к выходу. Только когда услышал позади себя окрик таремки, остановился.

  - И куда теперь? - спросила она. В янтарных глазах волшебницы читалась растерянность.

  - Для начала - нужно уносить ноги из храма, - Раш кивнул в сторону выхода, из которого внутрь продолжал сочиться бесконечный поток горожан. - Если тряхнет так, что стены начнут падать, мы все тут и поляжем. В такой давке никто живым не выберется. Снаружи все безопаснее. Не знаю, что там думает Арэн, а мне обрыдло свой зад почем зря подставлять. Я в наемники не подписывался, а уж те более - задарма.

  Миэ ничего не ответила, но на лице ее угадывалось согласие со словами карманника.

  - И куда ты думаешь уходить? - Таремка ошалело грызла ногти, будто ее мучил многодневный голод. - У меня даже лошади нет.

  - Как пришли, так и ...

  Он не закончил. Сильная лапища загребла его за шиворот, подняла над землей на додрых пару футов и развернула, точно статуэтку. Первое, что увидал карманник, был оттиск медвежьей лапы на поцарапанной и погнутой броне.

  - У нас с тобой уговор был, - хмуро сказал Берн. Лоб вождя кровоточил, на скуле расцвел кровоподтек, размером с кулак.

  Карманник только теперь вспомнил о девчонке колдунье.

  - У мня времени не было, чтоб разговор вести с остальными, - попытался выкрутиться Раш, про себя проклиная и тот разговор, и Северные земли впридачу.

  - Что за разговор? - встряла Миэ.

  Берн даже не глянул в ее сторону. Его глаза, казалось, вот-вот прожгут в Раше пару дыр, а лицо мгновение за мгновением делалось все более угрюмым. Карманник и так знал, что ему не станет духу отказать северянину. В последнюю их встречу, Берн будто где бешенство подхватил, таким агрессивным он казался. Теперь же Раш чувствовал, что та злость никуда не делась, напротив - умножилась многократно.

  - Хорошо, - сдался карманник, и только после этого северянин отпустил его. - Где искать-то?

  - В Белом шпиле, больше негде ей быть. Думается мне, фергайры как раз взялись в Зеркало глядеть. Но все равно гляди в оба: старухи наверняка не примут тебя ласково. Если двери не откроют...

  - Знаю, чего сказать, - буркнул Раш. - Слыхал уже твои наставления. Только не пойдет она по доброй воле, хоть ты тут меня и пришиби.

  - Что сталось? - Арэн как-раз нагнал их и теперь перекидывал взгляд то на Берна, то на Раша. И выглядел так, будто готов был тут же взять секиру да снести карманнику голову, если в том нужда будет.

  Рашу хватило трех десятков слов, чтоб рассказать все. Умолчал только о том, кем приходилась Хани самому Берну, вместо того сказав, что девчонка приходится Берну родней и у него, мол, за нее душа болит. Во взгляде северянина угадывалась безмолвная благодарность.

  Когда слова карманника умолкли, порыв ветра, что ворвался в храм Скальда через треснувшие окна, принес густой смрад копоти и горелой плоти. Миэ, как ни старалась, не смога удержаться и опорожнила свой желудок прямо на сапоги Берна. Тот и глазом не повел, только громче засопел.

  - Здесь есть подземный ход, прямо под храмом, - сказал он. - Ним уж много лет не пользовались, не знаю я, цел ли он, но попробовать надобно. Ты, - он снова переместил суровый взгляд на карманника, - пойдешь первым, будет у тебя время быстро добраться, чтоб без толчеи. Выйдешь за квартал на запал от башни фергайр. Дальше уж сам решай, что делать, только чтоб...

  Он запнулся, словно никак не мог найти нужных слов. Раш про себя решил, что никогда не обзаведется ни женой, ни детьми - чтоб так-то побиваться за какой-то сопливой девкой, даром, что от крови одной. Тьфу!

  - Что хочешь делай, чтоб только ноги ее больше в Артуме не было, пока я жив, - наконец, закончил Берн. - Есть у тебя времени самая малость, пока я с Верховным служителем потолкую.

  Сказал это и ушел, тут де потерявшись в голосящей толпе, оставив карманника самому решать, что говорить товарищам. Арэн, только недавно немощный точно малое дитя, насел на него. Если бы мог, наверное, задал трепку, только Раш не собирался ни за что извиняться.

  - У меня есть склянка с настойкой хасиса, - вдруг сказала таремка. - У Банру отобрала, чтоб он в царство грез не ходил. Если ее с вином смешать, да немного подогреть, будет северянка спать день-другой.

  Арэн, к удивлению Раша, кивнул, соглашаясь.

  - Времени нет разговоры разговаривать, - будто бы прочитав недоумение карманника, бросил дасириец. - После я с тебя спрошу. А теперь нужно договариваться, что дальше делать. Может статься - долго не свидимся. Не знаю, чем в Артуме дело обернется, только письма мне передать нужно том, кого тут конунгом сделают.