Сердце мертвого мира

  Храм снова затрясся, будто стены бил озноб, но обошлось лишь песком, что щедро посыпал все вокруг. Арэн стал говорить торопливее, Миэ тут же взялась рыться в вещевом мешке, который держала так крепко, будто мать дитя.

  - Заберешь Хани и уносите ноги. Идите по тракту, каким приехали в Северные земли. Доберетесь до Рагойра - остановишься на постоялом дворе "Лошадиная голова". Если через десяток дней мы не прибудем, значит, помолишься, чтоб Гартис нас пощадил.

  Не успел Раш воспротивиться, как Миэ сунула ему склянку.

  - Спрячь и не открывай без нужды - если выветрится оно, то вполовину слабее станет. Только гляди, больше половины склянки за раз не давай, а то заснет девка вечным сном. И гляди мне - пустишь на девок мою часть золота, которую Берн обещался дать выкупом, правдами и неправдами выпрошу у Гартиса один день свободы, вернусь орущей плакальщицей и буду тебя изводить, пока не оглохнешь и не ослепнешь.

  Раш исподлобья зыркнул на нее. Таремка поправила волосы, понюхала сорочку с бурным мятном прямо на груди, от которого разило будто из выгребной ямы.

  - Мне платьев новых нужно, а то в снегах все наряды растерял, - сказала с очаровательной улыбкой, на которую Раш кое-как ухмыльнулся в ответ.

  - Не стану я трогать вашей части, - пообещал карманник, разглядев в толпе Берна. - Свидимся еще.

  Не любил он прощаться. Неуклюже махнул рукой, то ли Арэну, то ли волшебнице, поспешил вслед за северянином, на ходу пряча драгоценную склянку. Когда Берн завел его в проход, который сочился под землю, будто змея, карманнику сделалось не по себе. А что если за очередным волнением земли, потолок не выдержит? Его успокоил Берн, сказав, что этот ход проложили по воле самого первого Владыки Артума, и с тех пор обвалов не случалось. На что карманник подумал, что все когда-то случается первый раз.

  Верховный служитель семенил за ними, как приставучая собачонка, то и дело охал и ахал, и велел Берну прекратить задуманное, чтоб не тревожить покой воинов-шамаи.

  - Если быть битве с прихвостнями темной богини, - говорил он, широко раскрывая рот, чтоб с шумом вздохнуть, - нам никак не выстоять против шарашей, если духи-защитники не явятся на призывы фергайр.

  - А если мы не воспользуемся этим ходом, служитель, - проговорил Берн, ни на мгновение не замедляя шаг, - тогда будет много крови и потерянных зазря жизней. Вины останутся со мной, и все мужчины, кто годен меч держать, а баб и мелюзгу надобно вывести. И не говори мне, служитель, что духи наших предков будут в гневе за такой мой проступок.

  Жрец сдался и больше не проронил ни звука. Раш почти не успел смотреть по сторонам: в тусклом проходе то и дело попадались короткие коридоры, в каждом из которых стол каменный саркофаг. В одном из них наверняка, был погребен и Талах.

  Когда путь привел их к каменной стене Верховный служитель вышел вперед, тронул висевший тут же кованый держатель для факела, и стенка с противным скрежетом поднялась вверх. Из узкого прохода потянуло сыростью.

  - У тебя будет не слишком много времени, чужестранец, - сказал Берн и сунул ему увесистую мошну. Она охотно легла карманнику в ладонь, поласкав слух звоном монет. - Как уговаривались. И еще вот... - Северянин погладил бритую макушку, лицо его перекосила странная гримаса. - Если она откажется ехать, а средств других не будет... Избавь от страданий. Все одно не будет ей в Северных землях покоя. А грех твой Гартис на мой счет запишет: и так хозяин мертвого царства меня уж дожидается для расчетов.

  Берн махнул рукой. Раш сунул кошель за пазуху, незаметно осклабился. И что девчонка всем так поперек горла стала? Того только, что носит темную отметину, так разве ж это повод убивать? Хотя северянам было за что ненавидеть Шараяну, а вместе с ней и всех тех, кого богиня темной магии отметила своим клеймом. Кто знает - может, пройдет немного времени и Хани переметнется на темную сторону, станет верной ее жрицей, и тогда Берну придется горько пожалеть, что не придавил дочку собственными руками, пока судьба подсовывала такой шанс. Потому что для себя Раш точно решил: если девчонка начнет противиться, он отпустит ее на все четыре стороны, а не станет лишать жизни, как о том просил Берн. Пусть боги сами решают потом, кого и за что покарать.

  Карманник взял один из факелов со стены, и шагнул в коридор. Он прекрасно видел и без этого клочка пламени, но в подземном ходу могли обосноваться летучие мыши, пауки, ползучие корни и тогда огонь может пригодиться.

  Спешить. Нужно спешить, потому что с каждой заминкой шансы выбраться из подземного хода уменьшались. Что бы там не говорил Берн, а Раш постоянно чувствовал толчки и мелкую дрожь земли. И оставалось еще два вопроса, решить которые нужно было прежде, чем выбраться из потайного хода: как попасть в Белый шпиль и где в нем разыскать девчонку.

  Арэн