Сердце Мира

Мне снилось, что я сижу на цепи возле собачьей будки и вою на луну. Луна в моем сне была кроваво-красного цвета. Над ее круглым ликом мерцала королевская корона. Иногда небесное светило преображалось в чье-то смутно-знакомое лицо. Оно корчило мне с небес похабные рожи и громко смеялось женским смехом. Когда мне захотелось спрятаться в будку, то оттуда на меня сверкнули чьи-то злые желтые глаза. Их света хватило, чтобы я понял, что на меня скалится зубастая пасть дикого зверя. Или очень большой и злобной домашней собаки. Я попытался оборвать цепь и понял, что ее нет. Хотелось убежать, но ноги не слушались меня, а то существо из будки шумно ворочалось и рычало. Оно тоже хотело наружу, хотело напасть на меня, перегрызть мне глотку, напиться моей крови, но что-то крепко держало его там, внутри тесной собачьей будки. Слишком маленькой…

Я проснулся. Тупо ныли виски. Ощущение было, как когда я проснулся в казарме, подписавши контракт по пьяной лавочке. Хотелось пить. Язык едва ворочался в пересохшем рту. Я с трудом поднялся и понял, что меня оставили спать на кровати. Конечно же, усмехнулся я про себя, герой дня, все дела… Я потер глаза ладонями и поискал глазами кувшин с водой. Пленница наша была снова завернута с головой в плащ и лежала в неподвижности возле окна. Ветер за окном, ради разнообразия, стих. Правда, это ненадолго. Просто нуба давала Сердцу Мира маленькую передышку. Чарли спал, полулежа на сундуке. Я вытянул вперед руку. Пальцы подрагивали. Интересно, отстраненно подумал я, меня так убил черный табак или все дело в магии, которой я расшвыривался на ночной улице?

Кхадо. Я вспомнил труп уродливого колдуна в лесу. Того, что убил Велиту. А потом отвратительного карлика, слугу Свир. Неужели и я?… Нет, это неправда. Это просто не может быть правдой, потому что я этого не хочу. Или все-таки может? Только один человек мог разрешить мои сомнения – моя мать, оставшаяся в Озерном Дворе. Если она настоящая мать, то Свир лжет, а если же я подкидыш, то… Ничего это не значит! Я почувствовал острое желание сбежать прямо сейчас. Тихо уйти, пока все спят, выйти из города и отправиться домой. А там прижать мать к стенке и заставить ее рассказать мне правду о моем рождении и о моем отце. Я чувствовал, как нарастает в душе глухое раздражение. Эта женщина, мать она мне или нет, неважно, выставила меня из дома, даже не сказав, что ждет меня здесь, в столице. Она забыла меня оповестить, что я могу стать разменной монетой в такой игре, соваться в которую я не стал бы, даже если бы меня осыпали золотом. «Но ведь сунулся же», – скептически сказал мой внутренний голос. Что же мне теперь делать? Из памяти всплыли буквы, начертанные красными чернилами «НИКОГДА НЕ ВОЗВРАЩАЙСЯ В ОЗЕРНЫЙ ДВОР!»

Я потряс головой. Боль не проходила. Сомнения никуда не делись. Тогда я просто откинулся на подушку и прикрыл глаза. Снова пришел сон. На этот раз мучительно-тревожный, без лиц и образов, просто тоска и беспросветность. Надо проснуться, думал я, но так и не мог вынырнуть из этого дурманящего состояния. Так и валялся в полусне-полубреду, пока, наконец, проснувшийся Чарли не загремел кувшином, собравшись умыться.

– Эх, влип я с тобой, – сказал Чарли, увидев, что я открыл глаза. – Зато не скучно, мда…

– Я сам с собой знаешь как влип, – с трудом проговорил я и снова попытался подняться. На этот раз получилось лучше. Как ни странно, этот полусон избавил меня от головной боли, хотя усталость и слабость так никуда и не делись.

– Ничего, дружище, – ободряюще произнес Чарли. – Справимся как-нибудь. Давай-ка я схожу за продуктами, газету свежую прикуплю. Может тебе лекарство какое-нибудь? Пилюли или там микстуру?

Я скривился, вспомнив ночное форсирование вонючей реки.

– Что я, Дикстрикс, микстуру глотать? – проворчал я. – Купи лучше вина еще бутылочку. Горячее вино с пряностями меня спасет. А пряности остались, вроде… Эх, Чарли, таким разбитым я себя даже после полного трудового дня не чувствовал!

– Еще бы, – хмыкнул Чарли. – А я так вообще бы не смог! Ладно, пошел, закрой за мной дверь.

Я встал с кровати, дотащил свое непослушное тело до двери и задвинул засов. Вернулся Чарли быстро. Дита и Локки сразу же проснулись. Скрип двери их разбудил или вкусный запах, доносившийся из котелка, который держал в руке Чарли – не знаю. Но я бы проснулся на второе, потому что вдруг понял, что зверски голоден.

– Зашел в таверну, – сообщил Чарли, поставив котелок на сундук. – Сказал, что верну котелок, когда мы все съедим.

– Ммм… – Дита потянулась и встала. – Это ты отлично придумал. Горячий завтрак – хорошее начало дня.

– Я тоже так подумал, – самодовольно отозвался Чарли.