Сердце Мира

Мы принялись методично осматривать комнату. Какие-то тряпки, непонятного назначения, глиняный горшок с отколотым краем, заполненный птичьими костями, несколько бумажек, пустой мешок… Мусор. Ничего. Ветхий деревянный топчан, каменная колонна, приспособленная под стол, пустой сундук.

– Мда, негусто, – проговорила Дита, выпуская из рук очередную бумажку, без каких бы то ни было следов надписей. – Похоже этим листы использовались в качестве салфеток. И не похоже, чтобы здесь жила женщина. Да еще и привыкшая к комфорту…

– Может они просто все вынесли? – я недоуменно смотрел на куриные кости в горшке. – Или она на самом деле вообще здесь не жила?…

– Могли и вынести, кстати, – Дита прошла в дальний угол, потрогала стену кончиками пальцев и хмыкнула. – Заметали следы. Это Локки, наверное, мог бы сказать, настоящий тут человек жил, или просто маскировка такая. А мы же не агенты с тобой.

– Интересно, зачем людям вообще нужны были такие бессмысленные постройки? – спросил я. – Храмы – это же что-то из области религии, да?

– Да, – медленно кивнула Дита, задумавшись о чем-то своем. – Религий было две. Или три. Кажется. Верующие собирались вот в таких вот храмах, проводили свои обряды и пели песнопения, а потом шли по улицам, пытаясь завлечь к себе новых верующих. Еще они отдавали деньги и ценности на благо своей религии. А потом объявился человек, не помню, как звали на самом деле. Он себя называл Избранный Богом. Сумасшедший. Или гений. В общем, из-за него началась первая Суматошная война, которая была лет семьдесят назад, кажется. Там его и убили. А потом случилась вторая Суматошная. Когда другие верующие заявили, что этот Избранный воскрес и теперь поддерживает их, а не тех, с кого начал.

– Да, про вторую Суматошную мне один дед в Озерном дворе рассказывал, – вспомнил я. – Идиотская, говорит, была война. Часть провинций Гвиндассада воюет с Гиуром, но при этом некоторые районы Гиура за Гвиндассад. А некоторые гвиндассадские провинции за Гиур. С этим много анекдотов еще связано было. По поводу сложности определения своих и чужих. Помнишь же, да? Идет гиурец по городу, в котором недавно был бой…

– Да уж, – усмехнулась Дита. – Правда эти анекдоты были популярными у наших бабушек. А мы как-то подзабыли большинство.

– У меня книжка была, – сказал я. – Хроника Суматошных войн. Там как раз все эти анекдоты собраны. Интересно, куда она сейчас делась? Я же ее так и не вернул Креду…

Кред… Он как-то читал мне отрывок из какой-то книжки про магию. И ругался еще, что это все неправда. Может, он знает что-то? Надо бы зайти к нему, наверное…

– А потом случилась Большая Чистка, да… – проговорила Дита.

Она еще раз заглянула за топчан, подсветив себе фонариком. А я… Я закрыл глаза и стал прислушиваться. Потом представил перед закрытыми глазами эту же самую комнату ярко освещенной. Потоки света заливали каждый закуток, каждую пылинку, каждую мелочь. Явись, сокрытое взору… Стань зримым, ощутимым, осязаемым. Откройтесь, тайны! Развейся, непроглядный мрак неведения, прочь, пыль маскировки! Я открываю глаза…

Дальний от входа левый угол мерцал едва видимым голубоватым светом.

– Вон там! – сказал я, указав Дите на это место. Мы принялись осматривать подозрительно светившиеся плиты пола.

– Оно само засветилось? – спросила Дита недоверчиво. – Может не стоит туда лезть вот так, наобум?

– Ты тоже видишь? – удивился я. – Я думал, это свечение мне заметно. Просто я тут пытался немного поколдовать… И вот что получилось. Думаю, там есть какой-то люк.

– Чем бы поддеть?… – Дита пошевелила свободно сидящую плиту. Я достал из ножен кинжал, но она отрицательно покачала головой. – Это сломается. Надо что-то, что не жалко.

Мы принялись осматривать комнату в поисках чего-нибудь подходящего. Нам пришлось покинуть комнату и обшарить амфитеатр. Нужный предмет нашелся возле стены с изображением людей, которых некто со злобным лицом и дикими глазами кидает в кипящий котел с помоста. Как сюда вообще могли люди ходить, на понимаю?! Каждый день видеть этот ужас? Я отвернулся от стены и принялся выламывать ржавую железную палку, на которой когда-то или подсвечник был, или подставка для факела. Специально, чтобы художество на стене было лучше видно, наверное. Наконец железяка поддалась, и я, еще раз оглянувшись на суп из людей, вернулся обратно в комнату.

Плита подалась легко. Можно было и не бегать в поисках, а спокойно поддевать кинжалом. Будь там цельный камень, кинжал сломался бы. Но плита оказалась сильно тоньше, чем казалось сверху и из какого-то гораздо более легкого материала, чем камень.

– Ага, вот и люк… – я удовлетворенно посмотрел на результат своих поисков и потянулся к массивному бронзовому кольцу.