Сердце мира (СИ)

Лаана опустила взгляд на кубок с вином. Она не была против - ни в коем случае. Просто видела слишком много сложностей в этой просьбе. Что если Забвение ничего не вспомнит? Если окажется, что люди, которые нанесли ему на кожу татуировки, - отъявленные разбойники, с которыми невозможно вести дела? Или они давно мертвы?

- А если ничего не получится? Неужели нельзя обойтись без этого?

- Можно, но тогда бескровный переворот превратится в кровавую бойню. Без инструментов, которые позволят без помощи тинатов снимать с рабов ошейники, и оружия, описание которого я нашел в старых книгах, нам нечего противопоставить армии рабов Чейлеба. Ты же знаешь, им придется выполнить его приказы, хотят они того или нет. Даже если хранители не смогут изготовить инструменты, я бы предпочел иметь хотя бы несколько магов на своей стороне. С ними наши шансы на успех многократно увеличиваются, - убедительно доказывал Хинтас.

Под конец Лаана почти перестала его слушать - она и так знала все, о чем барон будет говорить. Он частенько повторялся, а у нее в мыслях эхом отдавались слова "кровавая бойня", отвлекая от Хинтаса. Лаана поставила на стол кубок, жидкость в котором была слишком похожа на кровь.

Не хотела она никаких жертв. И согласилась на эту авантюру только потому, что барон обещал ей мирный переворот.

- Хорошо, хорошо, - быстро проговорила Лаана. - Я все поняла. Постараюсь решить дело с Забвением поскорее.

Из жилистых пальцев Хинтаса, которые сжимали томик рукописной книги на столе, ушло напряжение. Мужчина расслабился.

- Спасибо, Лаана. Помни, что на тебя надеюсь не только я.

Шердка кивнула.

Она тоже на себя очень надеялась.

7. Глас Города

На крыше храма Иля дул сильный ветер. Собиралась буря, но жители Тамин-Арвана об этом еще не знали. Они радовались ясному дню, развешивали постиранную одежду над узкими улицами, уходили в гости, надеясь провести побольше времени за весельем и развлечениями.

Глупцы.

Никто не поднимал голову, боясь слепящего солнца, а потому не видел танцующего на куполе мужчину в красно-синем наряде. Хотя если бы кто-то и заметил его, то засомневался бы, что это человек. Без хитрого секрета любая живая душа уже давно бы соскользнула вниз и разбилась о мостовую.

У Гласа Города был секрет. У него было столько секретов, что даже он сам забыл половину из них.

Странный танец - взмахи руками, неровные коленца - больше походил на конвульсии. И Гласа Города правда трясло. Он чувствовал холод бури, но не той, которая придет сегодня, а Той, которая грядет за ней. Это была не простая, а Великая буря. Он знал, сколько будет разрушений, и боль заранее отравляла его жилы, сковывала тело. В тщетном поиске спасения тот, кого издевательски именовали шутом, закрыл глаза, однако долгожданный покой так и не пришел.

Вместо него нахлынули видения.

...По деревянным вратам во Внутреннее кольцо стекает капля крови густо-бордового цвета. Возчик слишком резво дергал за поводья, вставленные в чувствительные места в пасти тяжеловоза. Тот взъярился и отомстил, опрокинув обоз и сильно ранив своего пассажира. Возчика зовут Тервейт. Он больше не сможет владеть правой рукой. Его семья лишится кормильца и будет голодать. Младенец-сын не переживет грядущую Бурю.

...В подворотне вытирает слезы девочка. Мальчишки отобрали у нее единственную куклу, оставшуюся от отца, и порвали ее на клочки. Детские рыдания привлекли внимание старой женщины, которая разжалобилась и пообещала девочке сшить новую куклу из собственного платья. Старуху зовут Кеванис. Она кашляет кровью, густой бордовой кровью, и знает, что уже через несколько дней платье ей не понадобится. Но не знает Кеванис того, что ее подарок убьет ребенка.

...В стойле барона эс-Гора умирает скаковой гарм. Длинная шея рептилии, такая напряженная во время скачек, поникла. Плотное туловище, с которого совсем недавно сняли седло, вздрагивает от боли. Из открытого перелома в левой ноге гарма на желтую солому капает бордовая, почти черная в сумраке стойла кровь. Эс-Гор кусает кулак. Он вложил немало денег в чешуйчатую тварь, надеясь выиграть скачки и поправить свое состояние. Из-за проигрыша эс-Гору грозит долговая яма. Аристократа, скорее всего, не бросят в зиндан, но может случиться и такое. А там он обязательно погибнет от холода и болезней. Из зинданов в Силане нарочно не отводят воду, которая натекает туда при грозах, чтобы никто не хотел туда попасть.

Смерть. Смерть. Смерть.

Глас Города продолжал танцевать. И кружился, и вздымал ладони к небу, пока не понял, что вся кровь из его видений течет к Стреле - артерии Тамин-Арвана, источнику его жизненной силы.

Шут дернулся, поднимая веки. Это не помогло - он все равно продолжал видеть зловещие символы приближающегося конца. Судороги, тихие стоны, последние вздохи. Он в отчаянии потянулся к вспышкам жизни, которые чувствовал в гигантском людском муравейнике.