Ром задержался на секунду. То, что он был на целую голову выше меня, должно было заставить меня отпрянуть от него. Вместо этого я пожала плечами и протянула руки.
- Что?
Ром провел пальцем по моей золотой цепочке, изучая меня.
- Да, ты будешь жить. Помни, что лучшие из нас проходят через худшее. - С этими словами он скользнул вниз по ступенькам, и я услышала, как открылась и закрылась дверь. Щелчок замка был таким же окончательным, как закрывающаяся крышка гроба.
Мой отец не обратил внимания на разговор, который у него только что состоялся, когда я встретила его у подножия лестницы.
- Иди спать, Кэти. Я тоже направляюсь в спальню.
- Папа, как ты думаешь, нам стоит поговорить…
- Нечего обсуждать, что не может подождать до утра. - Он потянулся, чтобы выключить свет внизу, а затем проковылял мимо меня в свою спальню. Обычно я приносила ему выпить или перекусить, но он закрыл свою дверь передо мной и перед всем миром.
Вздохнув, я вернулась в свою комнату.
На одной из стопок моих исследований лежала скомканная бумага с неровным почерком, который был не моим.
Ром оставил свой адрес, как будто я собиралась написать ему, как будто мы могли бы быть друзьями, как будто я не испытывала ненависти к тому, что он заставлял меня чувствовать.
Я скомкала лист и бросила в корзину для мусора рядом со своим столом.
Поздно ночью, когда тьма лишила сознания почти всех остальных людей, в меня закрались страхи.
Я на цыпочках подошла к мусорному ведру и развернула бумагу. Потом лежала без сна, сжимая смятые края бумаги, и слезы текли по моему лицу.
Глава 2
КЭТИ
Шли месяцы, а папе становилось все хуже.
Я писала Рому каждую неделю, не будучи уверенной, читает ли он мои письма, да и не особо заботясь об этом. Отдушина была рядом, и я нуждалась в ней.
Любовь дочери заставила меня сделать то, что должна была сделать. Я выследила в школе сына человека в костюме. Джаред впустил меня в свой дом. Он пустил меня и в свою постель.
Проходили недели, пока мой отец страдал от боли, и я умоляла отца Джареда о деньгах. Похотливый взгляд мужчины скользил по моему телу снова и снова. Я начала узнавать его уловки, хитрые движения рук и приподнятую бровь, когда поймала этот взгляд, которым он смотрел на меня так, как не должен был.
Он дал мне денег на лекарства для отца, связал меня с врачом, который взял бы мои деньги.
Однажды вечером я вернулась домой слишком поздно, чтобы отец подумал, что его дочь делает то, что должен делать нормальный семнадцатилетний подросток. Я протянула ему лекарства.
Его лицо вытянулось, кровь отхлынула от него, пока он не стал еще более серым, чем его обычная болезненная бледность.
- Где ты их взяла?
- Я работаю. Говорила же тебе. Я сэкономила и смогла…
Он хрюкнул.
- Работаешь где? Эти лекарства стоят тысячи, и они запрещены для всех…
- Я просто… - заикалась, не зная, как соврать, но зная, что придется. - У меня есть друг в медицинской сфере.
- Звонили из школы, - заявил он так, словно я уже была виновна.
Поморщилась, потому что пропустила занятия с Джаредом.
- У меня болела голова и…
- Джаред не очень хороший друг, Кэти. Это он дает тебе работу?
Как я могла сказать ему, что это не работа, а просто подарок от отца Джареда, человека, которого он, должно быть, знал?
- Я не хочу, чтобы ты больше работала. - Он сделал ударение на слове «работала». Может быть, отец знал, что я не совсем работаю, что нашла четкий способ заработать деньги, чтобы заплатить за лекарства, но это было не то, что он одобрил бы.
- Папа, просто расслабься. Нам нужны деньги.