Сердце монстра (ЛП)

- Нет! Нет. Это все ложь. - Она указала между нами. - Ты построил это на лжи, Ром. И теперь я снова зла и пуста, за исключением того, что этот мудак посеял здесь семя цели. - Она стукнула себя в грудь. - Мое сердце вдруг перестало чувствовать себя потерянным. Оно наполнено. Полным гнева, мести и желания узнать, что, черт возьми, случилось с моей матерью, с моим отцом, узнать настоящую историю, стоящую за всем этим

- Кэти, оставайся, блядь, потерянной, - прорычал я. - Мы можем быть счастливы с этим.

- Так было бы проще. Но мы просто перебиваемся, Ром. Что такое жизнь без цели?

- Беззаботная? - попытался я.

Она покачала головой и пошла за своим ножом.

- Тебе нужно избавиться от этого ножа, а не держать его у себя.

- Он мой. В любом случае, это не имеет значения. Я перестала прятаться.

- Кэти, ты останешься со мной. Мы все уладим…

Она повернулась и направила лезвие в мою сторону.

- Я остаюсь там, где хочу. Я выйду на свет. Я устала от этого дерьма. Ты поможешь мне, и семья тоже. Если не поможешь, перелезу и через тебя, и через Бастиана, или…

- Или что?

- Или я умру, пытаясь. Моя кровь - это твоя кровь, верно? Ты либо со мной, либо против меня, Ром.

Черта была подведена, и она стояла там с брызгами крови на шее, красными точками вокруг золотого ожерелья Клеопатры, которое она носила, того самого, которое я достал для нее, потому что она не могла без него. Теперь она стала ею. Я знал это. Это было ее время. И мое время поддержать ее.

Я подошел к ней и захватил ее рот своим. Попробовал ее силу и отдался ей.

После этого я хотел помочь ей. После этого я забирал ее.

Каталина, и в светлые, и в самые темные времена, была моей.

И тут взорвалась бомба.

Тик-так.

Бум.

Глава 32

КЭТИ

Может быть, мне стоило побеспокоиться о красных пятнах на моих руках, когда Данте вошел в дом со своей бригадой уборщиков. Я видела нескольких из них раньше, но они были безымянными членами нашей семьи, которых я, вероятно, никогда больше не увижу, если они не докажут свою ценность.

Доказала ли я свою ценность сегодня вечером или потеряла все? Да и что было доказывать чужой семье? Если Джорджи был прав, если он не лгал, то мое место на другой стороне рельсов.

У меня не екнуло сердце, когда Ром пробормотал, что Бастиан будет в ярости. Мы стояли у дверей лифта, Ром в шапке, а я без всякой причины надвинула капюшон. Ближе к вечеру бригада уборщиков позвонит в полицию, чтобы они стерли записи с камер.

В этом городе мы были защищены.

Когда дверь лифта звякнула, Ром вошел, а затем повернулся ко мне, черный огонь лизал его глаза.

- Заходи в лифт, Каталина.

Он почти признался мне в любви в той машине, и я была готова уехать с ним в закат. Теперь, могла ли я любить его, зная, что он скрывал от меня все это?

Я шагнула вперед, слушаю как мои каблуки щелкают по мраморному полу.

- Как долго ты называл меня так, зная, что это русское имя?

Его полные губы сложились в тонкую линию, как будто он сдерживал боль. Или секреты. Я уже не была уверена.

- Все было не так. Мне нужно было убедиться.

- Или тебе нужно было определить свой угол. С тобой, как с убийцей, всегда должен быть определенный конец. - Я произнесла эти слова быстро, готовая к реакции.

Его челюсть дрогнула, но он не дал волю чувствам, как я думала.

- Ты злишься. Я устал. Мы только что забрали жизнь. Давай успокоимся и решим, как мы скажем об этом семье.

- Мы? - Я захохотала и, спотыкаясь, вернулась к перилам лифта. - Разве это были мы, когда ты держал информацию в секрете? Когда ты ни черта мне не сказал?

Он вздохнул, как будто собирался ответить.

Я не позволила ему.

- Нет. Это на мне. Я возьму вину на себя и расскажу всем, кто захочет узнать, почему сделала то, что сделала.

- Нет, не расскажешь, - прошептал Ром, но тут он ударил рукой в стену позади меня, близко к моему лицу. - Разве ты не понимаешь?

Я посмотрела в его глаза и обнаружила страх, который пробирался сквозь меня. Он закрался в меня, когда Джорджи произнес слова о моей матери. Он пронесся сквозь меня и распространился так быстро, что я чуть не задохнулась.

Меня защищали, потому что я была частью семьи.

Но сегодня я официально стала их врагом.

- Конечно, ты понимаешь, - сказал он, его глубокое вибрато грохотало надо мной в муке. Это одновременно согрело и пробрало меня до костей. Он вдохнул в меня воздух, его тело было всего в сантиметрах от моего. - Ты долгое время была моей погибелью, Приманка-Кэт. Теперь ты принадлежишь всей семье. Что мне с тобой делать?

- Скорее всего, твоя задача - убить меня. - Я скользнула рукой к его затылку и притянула его к себе, чтобы поцеловать. Я попробовала на вкус губы, которые преследовали меня в кошмарах и наполняли мои сны. Хотела еще раз почувствовать его язык на своем, в последний раз предаться своему любимому занятию. Но потом позволила гневу взять верх; я вытеснила страх вниз и прочь вместе с ним.

- Я не могу поцеловать тебя прямо сейчас.