Сердце на двоих

— Отпусти меня! — попросила она. Но он уже входил в нее. Это было уже в ее спальне, за плотно прикрытой дверью. Нетерпеливость сделала его тело тяжелым. В этот раз сознание было при ней, она жестоко отвечала ему на его поцелуи, бурно отвечала на его ласки до самого конца, пока они не унялись одновременно. И вот они лежали, все еще обнявшись, истощенные и торжествующие, — Теперь, сказал он, прерывисто дыша, приподнявшись на локте и глядя на нее с мужской гордостью обладания, — мы отпразднуем свадьбу, конечно, в Морнингтоне, но сначала съездим в Ла Вегу и отметим там нашу… э… помолвку. Это будет такой праздник, вот увидишь, вся деревня не будет по этой причине работать три дня.

— Свадьбу? — Корделия попыталась сесть, но он ей не позволил. — Но, Гиль, я думала, что ты собираешься жениться на Алисе!

Он фыркнул, оскорбительно засмеявшись.

— Сделан одолжение, никогда не повторяй этого! Я не прикоснулся бы к Алисе, даже если бы мы остались единственной парой на пустынной земле! — Он скорчил гримасу. — Да, она уехала в Париж за два дня до того, как мы отправились в Испанию. Я сказал ей, что перестану давать ей деньги, если она не займется чем-нибудь полезным. И она обиженно удалилась, бормоча что-то о моделировании. Но в самом деле, Корделия, откуда ты выкопала эту чушь?

— Но она говорила… и она так думала… — слабо начала она.

— Когда мы поженимся, моя любовь, я надеюсь, что ты будешь обо всем спрашивать меня, а не мою сестру или кузину, — дразня ее, с напускной строгостью сказал Гиль.

Она вздохнула. — Значит, так хотят небеса. Но, Гиль, ты не можешь жениться на мне! — уже не веря тому, что говорит, сказала она. — Ты лорд Морнингтон, и тебе нужен кто-то, кто… ну ты знаешь…

— Более красивая? Более талантливая? — поддразнивал он ее. — Более упорная? Дорогая моя, ты обладаешь всеми качествами, в которых нуждаюсь я, в которых нуждается Морнингтон Холл. Я люблю это место и собираюсь вложить в него все свои возможности. — Он стал серьезным. — Это долг, и его надо выполнить. Я буду последовательно и все настойчивее вовлекать Рана и Гайнор и в дела поместья, и в коммерцию, потому что каждое лето я хочу быть свободным, чтобы проводить его здесь, в Испании — с тобой. Я ничего не желаю, если в этом не будет и тебя, Корделия. Понимаешь?

— Да, милорд! — голубые ее глаза озорно заискрились. — Все, что ты говоришь! Ах, дорогой, у меня ужасное предчувствие, что ты будешь самым требовательным мужем!

— На этот счет можешь не сомневаться, дорогая, — сказал Гиль, снова притягивая ее к себе. — Никогда не сомневаться!