Сердце на двоих

Теперь я понимал, что имела в виду Алура, говоря о разных лицах Таис. Я сам видел, как они меняются, будто в какие-то короткие моменты ведьма сдавала позиции, и тогда возвращалась прежняя Таис. Но моменты эти становились все реже и короче.

– Все могло быть иначе, мой милый Ричард. – Ведьма дернула плечом, сглотнула слюну и продолжила: – У нас была бы свадьба, самая настоящая, и вот уже на трон восходит законная королева, которой не нужно устраивать перевороты, перетаскивать на свою строну тупую челядь. Я не дура, Ричард, понимаю, что баба у власти никому не нужна и знать поднимет против меня ответную волну. Поэтому ты мне все еще нужен. Вот зачем ты начал копаться в давно забытом прошлом? Теперь придется действовать грубо, чего я очень не люблю. Утром мы с тобой выйдем к толпе, может быть, даже покажем окровавленную простынку. У вас ведь до сих пор приветствуется эта варварская традиция? Ну ничего, я сумею изобразить смущение перед людьми. Мы будем счастливой парой, мой король, хоть и недолго. Вскоре ты героически погибнешь на одной из локальных войн или просто не проснешься однажды утром. Я погорюю и приму на себя бремя власти. У плебеев короткая память, через год они не вспомнят о творящемся сейчас беспределе – я сумею повернуть все в свою пользу. Возможно, придется выйти замуж второй раз, но это не точно. Когда я рожу наследника, сумею стать законным регентом. А дальше займу новое тело. Правда хорошо придумала?

Я молчал. Мне нечего было ей ответить, она в самом деле все продумала. И если сможет провернуть свой чудовищный план, мне не останется ничего, кроме как наблюдать со стороны, находясь под действием какого-нибудь приворотного зелья.

– Чары кочевой я с тебя сниму. – Таис подошла к Эмме, посмотрела на нее, склонив голову набок. Совенок повторил ее жест, но ведьма не обратила на него внимания.

– На мне нет никаких чар! Я действительно полюбил Эмму! – Мои слова взлетели под потолок, запутались в хрустальной люстре и осыпались на пол прохладными искрами.

– Идиот! – вызверилась ведьма. – Ты даже не представляешь, что такое любить кого-то кроме себя самого! Она умрет через неделю пребывания рядом с тобой. Ее духовная мать зачаровала сердце, которое должно было остановиться еще восемнадцать лет назад, так, что оно не сможет подарить любовь, разорвавшись в тот самый миг, когда в нем зародится хотя бы капля нежности в отношении мужчины. А когда умрет она, умрешь и ты, потому как вы связаны! Я же предлагаю тебе продлить твою жизнь, даже после того, как кочевая отправится кормить червей. Соглашайся, и тогда я обещаю сохранить тебе немного твоего собственного разума.

– Не слушай ее, Ричард! – Эмма попыталась подбежать ко мне, но выгнулась совсем как тогда возле пещеры и схватилась руками за горло.

Таис стояла, вытянув вперед руку, медленно сжимая пальцы. Я почувствовал, как начал задыхаться, воздух просто перестал поступать в легкие.

– Понял теперь? – Таис опустила руку, и я смог дышать нормально. Закашлялась Эмма, к которой также вернулась возможность вдыхать и выдыхать. – Ладно, хватит! Вы меня утомили. Я давала тебе шанс, которым ты не воспользовался, дальше я буду играть по своим правилам.

Таис раскрыла ладонь, на которой заклубился голубоватый дымок и появился флакон синего стекла с жидкостью внутри.

– Сейчас ты выпьешь мое снадобье и уже к утру не вспомнишь свою кочевую. – Таис надвигалась на меня с неотвратимостью смерча, а я не мог пошевелить ни одним мускулом, оказавшись под действием чар. – Ты никого не вспомнишь, даже своего нового друга лекаря. А утром, сразу после того, как мы вынесем на балкон простыню с супружеского ложа, на площади у дворца соорудят большой костер, на котором сожгут ведьму, околдовавшую нашего короля. Ее белокурые волосы вспыхнут в первую очередь, затем огонь перейдет на кожу…

– Заткнись! – собрав все силы, заорал я. – Ты все равно не добьешься своего! Я достану тебя даже с того света, обещаю!

– Ну-ну, милый, Ричард, – засюсюкала ведьма, поднося флакон к моим губам, – все уже позади, не переживай так, береги себя для предстоящей ночи.

И она опрокинула содержимое флакона мне в рот.

Эмма

Когда Ричард закричал о своей любви, я не почувствовала ничего, кроме горькой досады. Скорее всего, он сказал это просто для того, чтобы сильнее разозлить ведьму.

Сердце болезненно сжалось, я посмотрела на стоящего рядом Кэрлайла и увидела на его лице настоящую муку. Такое нельзя изобразить. Неужели он подумал, что я могу вот так запросто поверить словам короля? Я уже хотела сказать, что это для меня ничего не значит, что на самом деле я уже сделала выбор, но мое горло вдруг сжало невидимым обручем, и я начала задыхаться. В плечо тут же вцепились острые коготки, совенок как мог пытался помогать, когда приступ сам по себе оборвался надсадным кашлем.

Когда перед глазами развеялась пелена, я увидела Таис, пытающуюся влить в рот Ричарда зелье, после которого он полностью ей подчинится. Коготки совенка перестали впиваться мне в кожу, он мягко оттолкнулся от моего плеча и… взлетел.