Сердце некроманта

Не знаю, шутил ли Дитрих, говоря, что они терпеть друг друга не могут, но хозяин дома приветствовал его радушно. По крайней мере, старался. Видно было, что он действительно тяжело переживал исчезновение магии — глаза покраснели и нос распух, как будто он, мужчина лет тридцати, рыдал как ребенок. От него несло хмельным, но движения были четкими и речь связной — видимо, только начал заливать горе. Посреди стола и в самом деле стояла стеклянная — неожиданная роскошь для этого места — бутылка с прозрачной как вода жидкостью.

— Что-то ты слишком радостно выглядишь, — сказал он, прежде чем Дитрих успел меня представить. Отвернувшись, полез в шкаф у стены. — Где же оно у меня там болталось…

Из шкафа вывалился глиняный горшок, рассыпая черепки. Хозяин грязно выругался.

— Я пойду, пожалуй, — сказала я Дитриху. — Подожду на улице.

Может, мужу и дорог этот человек, но я не собиралась оставаться в обществе того, кто позволяет себе подобные выражения в моем присутствии.

— Подожди. — Он сжал мое запястье. Чуть повысил голос: — Матиас, возьми себя в руки и извинись перед моей женой.

Глава 37

— Же… — Мужчина обернулся, не договорив. Уставился на меня так, будто сам Алайрус сошел со своего престола, чтобы явиться ему. — Ты… Вы… Прошу прощения, госпожа. Возможно, вы не маг, и… — Он махнул рукой. — На самом деле мне нет оправданий. Еще раз приношу свои извинения.

— Забудем об этом.

Я поймала взгляд Дитриха, тот подмигнул. И я молча зажгла на ладони огонек.

Матиас подался вперед, разинув рот. Попытался что-то сказать, но не произнес ни звука. Лишь смотрел и смотрел.

— Магия, — выдохнул наконец он. — Как? Ведь светлые тоже… — Он опомнился. — Светлые? Мало того, что ты женился, так еще и на светлой?

— Возьми себя в руки, — повторил Дитрих.

Матиас неуверенными — и дело было не в выпивке — шагами добрел до стола, рухнул на стул.

— Это надо запить.

Он потянулся к бутылке, но Дитрих перехватил его запястье.

— Надавать тебе пощечин, чтобы помочь прийти в себя? — В его голосе зазвенела сталь.

Хозяин дома затряс головой, точно его уже ударили.

— Погоди. — Он стиснул виски. — Магия.

Выпрямился, в глазах блеснула надежда и снова погасла. Умоляюще уставился на Дитриха.

— Скажи, что я не сошел с ума. Ты действительно женился, и твоя жена каким-то чудом сохранила магию.

— Я действительно женился, — согласился Дитрих, без приглашения усаживаясь за стол и жестом призывая меня поступить так же. — Эвелина, как ты уже поняла, этого невежу зовут Матиас. Матиас, разреши представить тебе Эвелину.

— Очень приятно, — пробормотал он, явно не понимая смысла собственных слов.

— Эвелина знает, кто я. И она первая поняла, как пробиться к магии сквозь любые блоки. Научила меня. — Над столом повис светлячок. — Я хотел попросить ее научить и тебя, но судя по…

— Не надо. — Я накрыла его ладонь своей. — Многие сейчас не в себе.

Даже подумать страшно, что творится в городе и во дворце. Здесь, на выселках, Матиас и жрец, судя по всему, единственные маги. А там?

Проснуться и обнаружить, что магия исчезла. Хорошо, если рядом другой маг, а если нет? Наверняка многие решат, что беда настигла только их. Кто-то просто запьет, как Матиас, но сколькие повредятся рассудком? Наложат на себя руки?

Надеюсь, Роналд успокоил маму. Как бы это потрясение, вдобавок ко всем предыдущим, не добило ее.

— Попросить ее научить меня? Научить, чтобы она поняла, кто я, и побежала доносить?

Хозяин дома, кажется, начал приходить в себя, и первое, что он припомнил, — обиды, нанесенные ему такими, как я. Даром что у меня самой накопились счеты к Ордену, Матиасу неоткуда было об этом знать, а рассказывать ему я не собиралась.

— Я все же пойду. — Я поднялась из-за стола.

Дитрих легонько сжал мою руку, успокаивая, я улыбнулась ему, давая понять, что не расстроена и не сержусь на него. Просто не намерена выслушивать оскорбления и дальше. Не знаю, почему мужу был важен этот человек. Может, как соратник, а может, он просто опасался, что тот все же наложит на себя руки. Но я начинала понимать, почему они с Дитрихом терпеть друг друга не могут.

Уже подходя к двери, я услышала.

— Ты сам уже рассказал о себе столько, что любой дурак понял бы, кто ты. И наговорил достаточно, чтобы получить от меня по лицу.

— Легко тебе твердить «держи себя в руках», ты-то…

Я не стала дослушивать. Конечно, Дитриху было «легко». «Легко» не сломаться под пытками, «легко» вытащить меня с эшафота, «легко» сражаться с демонами в межреальности, а легче всего — договориться с королем и советниками, чтобы те приняли его как равного.

Впрочем, тут еще ничего не закончилось. Я поежилась и обхватила руками плечи, хоть и стояла на солнце. Как бы не получилось, что голова Дитриха станет знаком примирения с Орденом. И как бы наш брак не ухудшил его положение. Могут ведь решить использовать меня для какого-нибудь династического союза, а такую мелочь, как муж, легко устранить.

Я совершенно не умею плести интриги и видеть их так и не научилась, несмотря на все, что со мной произошло, а потому ничем не смогу помочь…