Сердце — одинокий охотник

В последнее время они с Гарри много разговаривали. Чуть не каждый день они вместе возвращались из школы. Говорили о боге. Иногда она даже просыпалась ночью, такая жуть ее брала от того, о чем они позволяли себе говорить. Гарри был пантеистом. Это тоже такая вера, вроде как у католиков, баптистов или евреев. Гарри верил, что, когда ты умрешь и тебя похоронят, ты превращаешься в растение, огонь, землю, облака или воду. Пусть на это уйдет тысяча лет, но потом в конце концов ты станешь частью вселенной. Он сказал, что, на его взгляд, это лучше, чем быть каким-то ангелом. Во всяком случае, лучше, чем ничего.

Гарри швырнул газету к себе в прихожую и подошел к ней.

— Совсем уже лето, — сказал он. — А только март.

— Ага. Хорошо бы пойти выкупаться.

— Ну да, если бы было где.

— Негде. Разве что в бассейне загородного клуба.

— Хорошо бы что-нибудь такое сделать. Уехать, что ли, куда-нибудь подальше…

— Ага, — сказала она. — Погоди! Я знаю одно место. За городом, километрах в двадцати пяти отсюда. Глубокий, широкий ручей посреди леса. Скауты разбивали там летом лагерь. В прошлом году миссис Уэллс возила туда нас с Джорджем, Питом и Слюнтяем поплавать.

— Хочешь, я достану велосипеды, и мы завтра туда поедем. Раз в месяц у меня выходной в воскресенье.

— Поедем и устроим пикник, — сказала Мик.

— Ладно. А я у кого-нибудь попрошу велосипеды.

Ему было пора идти на работу. Она смотрела, как он шагает по улице, размахивая руками. Недалеко от перекрестка рос раскидистый лавр с низкими ветвями. Гарри разбежался, подпрыгнул, ухватился за ветку и подтянулся. Ей стало приятно, что они так дружат. И потом, он красивый. Завтра она попросит у Хейзел голубые бусы и наденет шелковое платье. А на обед они возьмут бутерброды с вареньем и лимонад. Может, Гарри захватит с собой что-нибудь этакое необыкновенное из еды: ведь они правоверные евреи. Она следила за ним, пока он не свернул за угол. Ей-богу, теперь, когда он вырос, он стал очень красивый.

Гарри за городом был совсем не такой, как Гарри на заднем крыльце, когда он читал газеты и размышлял о Гитлере. Они выехали очень рано. Велики, которые он достал, были мужские, с перекладиной между ногами. Они привязали еду и купальные костюмы сзади к сиденьям и отправились в путь, когда не было еще девяти часов. Утро было солнечное, жаркое. Через час они уже были далеко за городом и ехали по красному, глинистому проселку. По сторонам тянулись ярко-зеленые поля, и пронзительно пахло соснами. Гарри оживленно разговаривал. В лицо им дул теплый ветер. Во рту у нее пересохло, и очень хотелось есть.

— Видишь вон тот дом на холме? Давай остановимся и попросим воды.

— Нет, лучше потерпи. От воды из колодца можно подхватить брюшной тиф.

— Он у меня уже был. И еще воспаление легких, и раз я сломала ногу, а потом у меня был нарыв на ступне.

— Это я помню.

— Ага, — сказала Мик. — Когда у нас был брюшняк, мы с Биллом лежали в передней комнате, а Пит Уэллс, проходя мимо нашего дома, всегда пускался бежать, заткнув нос, и боялся даже посмотреть на наши окна. Биллу от этого было как-то не по себе. А у меня все волосы вылезли, я была совсем лысая.

— Ручаюсь, что мы уже отъехали от города километров пятнадцать. Уже полтора часа гоним, и довольно быстро.

— До чего же я пить хочу, — пожаловалась Мик. — И есть. Что у тебя в мешке?

— Паштет из печенки, бутерброды с куриным салатом и пирог.

— Вот это здорово! — Ей стало стыдно, что она взяла с собой так мало. — А у меня два крутых яйца, но зато фаршированные, и отдельно пакетик с солью и перцем. А потом бутерброды с маслом и черносмородиновым вареньем. Завернутые в пергаментную бумагу. И еще у меня есть бумажные салфетки.

— Я вообще не хотел, чтобы ты брала с собой еду, — сказал Гарри. — Мама наготовила на двоих. Я ведь тебя пригласил. Вот скоро доедем до какой-нибудь лавки и купим чего-нибудь холодного попить.

Но они проехали еще полчаса, пока им наконец не попалась заправочная станция с буфетом. Гарри прислонил велосипеды к стене, и она побежала вперед. Когда она вошла с яркого солнца в буфет, ей там показалось темно. Полки были заставлены сырами, банками оливкового масла и пакетами с мукой. На прилавке над большой липкой банкой с рассыпными леденцами роились мухи.

— Что у вас есть из напитков? — спросил Гарри.

Хозяин принялся перечислять. Мик открыла ледник и заглянула внутрь. Ей было приятно подержать руки в ледяной воде.

— Я хочу шоколадный напиток. У вас он есть?

— И я, — присоединился Гарри. — Дайте две бутылки.

— Нет, обожди. Тут есть очень холодное пиво. Я бы хотела еще бутылку пива, если у тебя хватит денег на такое угощение.