Сердце предводителя демонов

Даже успей он закопаться, как следует, это все равно сейчас не сработало бы.

***

Мадлена

— Возвращайся! Ко мне возвращайся! — завопила я по связи Хортону.

— Вернусь, если скажешь, что любишь меня, — после приступа кашля, прохрипел пожиратель.

— В тех краях, где я воспитывалась, мужчина первым признавался женщине в чувствах! — зачем-то вставила я ему очередную шпильку. Зачем? Наверное, хотела, чтобы он тянулся ко мне, рвался и стремился.

— Я люблю тебя, я тобой одержим! Ты — моя пара! — последние слова он едва прошептал. Но затем прокашлялся опять и уточнил: — Достаточно?

Я набрала в грудь побольше воздуха и крикнула:

— Люблю тебя! Слышишь?

Но в ответ пришла лишь тишина.

Вернее, не тишина — шум. Словно что-то рушилось, лопалось, рвалось и ломалось.

Я в ужасе вскрикнула.

— Хортон? Ты меня слышал? Возвращайся! Я люблю тебя! Я люблю тебя! Я тебя люблю, идиот ты рогатый!

Снова вместо осипшего, едва различимого баса Хортона до меня донеслись звуки разрушений.

И только они.

Я снова и снова повторяла свое заклинание, но пожиратель не отвечал ни звука.

— Хортон! Дурак рогатый! Идиот двухметровый! Я люблю тебя! Возвращайся!

Я срывала голос, но в ответ доносился лишь грохот, гул и шум.

Я звала пожирателя, но слышала лишь треск и звон.

А потом — и вовсе — связь прервалась. В ушах зазвенела тишина. Мрачная, отвратительная!

Я готова была слушать даже хрипы, даже надсадный кашель Хортона. Что угодно только не это!

Я посмотрела на Велену и всхлипнула. Повелительница Дергошта молча пересела на сиденье рядом с моим и приобняла.

— Мадлена. Вспомни, что я тебе говорила. Они всегда возвращаются!

Я обняла Велену и зарыдала у нее на плече. Теплая ладонь повелительницы Дергошта гладила по спине, по голове. А я не могла успокоиться, остановиться, привести себя в чувство.

В голове билась одна лишь мысль.

Если ты не выберешься, рогатый гад, я сама тебя укокошу! Откопаю, найду и прибью!

Ты должен ко мне вернуться!

Хорошо, что Фаскольда отделяла от нас с Веленой синяя ширма. Думаю, вряд ли водитель одобрил бы мою истерику. Я уже знала, что он сказал бы.

«У нас не принято оплакивать демонныхов, пока они еще не приехали домой безжизненными телами».

Так говорил и Хортон. Когда-то… В какой-то передаче по визору.

Даже не знаю почему я запомнила.

Так говорил мне и Кассий.

***

Хортон

Здания доползли до Хортона, столкнулись с грохотом и начали обрушаться. Пожиратель закопался, как мог. Но все равно чувствовал, как падают сверху стены, как обваливаются куски крыши, как вонзаются в почву металлические штыри.

Они царапались и кусались, пропарывали тело насквозь. Каменные глыбы колотили по мышцам Хортона.

Он стиснул зубы и терпел. Держался. Думал о Мадлене.

Пытался отключиться от боли, как делал прежде тысячи раз. Забыть о том, что внутри все взрывалось, словно магические клинки вонзались в каждый участок кожи. Вспарывали плоть и прокручивались. Череп трещал и по рогам барабанило.

Хортон сосредоточился на том, что ему сказала Мадлена. На ней. На новом центре его Вселенной.

«Я люблю тебя. Возвращайся».

Она кричала это снова и снова. Но Хортон не мог ответить. Зато каждое ее слово, каждый надрывный крик, давали ему сил держаться.

Здания складывались, ломались и продолжали оседать.

Почва ходила ходуном, обнажая тело Хортона. Подкидывала, будто стремилась ускорить процесс.

Словно два диких зверя, хищника, рыли землю, чтобы добраться до жертвы.

Атаковали. Кусали клыками стекол, молотили камнями стен и крыш, рвали когтями острых железных штырей. И подбирались так, что земля вздрагивала.

А еще им помогали силовые волны. Они разглаживали пространство, наполняя энергией. Ликвидировали малейшие неровности в ауре междумирья и его магии.

Но продолжали разрушать здания. А те будто мстили Хортону за взрыв. Ведь именно он активировал бомбу.

Земля продолжала вибрировать, все внутри пожирателя тоже тряслось и дергалось.

Дышать стало легче, потому, что слой почвы, под которым он спрятался, уехал куда-то. Зато части зданий теперь падали почти на незащиненное тело демона.

«Я люблю тебя. Возвращайся».

«Я люблю тебя. Возвращайся».

И это теплое, пронзительное, незабываемое ощущение «моя», «никому не отдам».

Хортон попытался закопаться глубже. Уйти от атак сверху. Но сил уже не хватало. Он не до конца восстановился после прежних ранений и травм, а тут подоспели новые.

Магия была на исходе.

Однако пожиратель стиснул зубы и продолжал вспоминать слова Мадлены.

Те, что не надеялся услышать. И те, что вернули ему радость жизни. Каждого вдоха, каждого глотка чистой воды…

В глазах Хортона начались сумерки. Тьма закрывала обзор, прореживалась редкими полосками света, а затем снова заслоняла собой все.

Он отключался. Хортон напрягся, опять вспомнил про Мадлену и… про Аскольда.

Да нет же! Не вспомнил! В голове Хортона зазвучал голос повелителя Дергошта.

— Хортон? Ты меня слышишь! Я знаю и чувствую. Помнишь, в детстве, когда мы оказались в магическом пламени, ты телепортировался?

Хортон всегда думал, что именно Аскольд тогда перенес его, а затем перенес и себя.

— Вспомни, как это было! Давай!