Сердце призрака

Но как только я вышел из комнаты, меня сразу схватили десять зловещих перчаток и потянули к себе. Отдавшись им на растерзание, я пытался перенестись в последний сон, который сохранил для Стефани. И было совсем неважно, какая маска завладеет мной на этот раз, потому что ужаснее той, что девушка сорвала с меня той ночью, не могло быть ничего. Хотя… со мной осталось Безумие.

Его шляпа цилиндрической формы лежала там, где ее бросила другая темная фигура, ожидающая переломного момента в противостоянии, из-за которого на мне оказалась маска Смятения.

Когда Стефани сделала шаг вперед, я начал решительно отступать, но поскользнулся в собственной лужице застывшей крови. Внезапно она протянула мне руку.

– Черт подери, убирайся. – Я быстро отвернулся и, прижимая ладонь к кровоточащей ране, направился к стене. Но когда я оказался там, меня снова захлестнула адская боль, которая уничтожила мое сознание.

Теряя контроль, я упал прямо на стеклянную стену.

А обернувшись, замер от ужаса. В центре комнаты, кружась в вихревой воронке всепоглощающего мрака, над Стефани парила темная фигура в маске.

Безумие.

Вращающиеся грозовые облака, из которых стреляла фиолетовая молния, кромсали его бесформенное тело вдоль и поперек, а трехликая маска бросала на меня свой хищный взгляд, как стервятник на свою умирающую добычу.

– Скоро оно мною овладеет, – предупредил я. – И когда это произойдет, тебя не должно быть здесь.

– А кто это? – поинтересовалась она.

– Опасное существо, – прошипел я. – Люстра. Это его рук дело.

Я и не думал, что Безумие или какая-то часть меня может ей навредить. Однако эта маска всегда творила зло и разрушала все на своем пути. Ее слова убивали так же, как и действия. Но ужаснее всего было то, что она могла показать Стефани мое истинное лицо. По крайней мере, если Безумие еще раз увидит ее с тем юношей, ничего хорошего из этого не выйдет. Может быть, мой Гнев не так сильно разозлил Стефани, но вот Безумие. Его она возненавидит. И если она сейчас же не уйдет, Безумие меня поглотит.

– Твои маски, – заговорила она, – что с ними происходит?

На этот вопрос я не мог дать ответа.

Мне и раньше доводилось переживать подобные беспорядки, однако они не были настолько разрушительными. И в последний раз это случилось, когда мне разбили сердце. Но сейчас…

Сморщившись под новой маской, я почувствовал пронзительную боль и закрыл глаза.

Вопрос. Тебе напомнить, что она так и не ответила на него?

В моей голове раздался фальцетный голос Безумия.

Но прежде, чем я заговорил, из потемков сознания послышался его бас.

Ты же сам согласился с юношей.

Во всем.

Именно поэтому их нужно было убить!

– Тихо, – сказал я. – Вы оба. Вы все.

– Кто ты…

– Разве я не прогнал тебя? – зарычал я на Стефани.

Босыми ногами она уперлась в пол.

По сравнению с обычной девушкой она была слишком храбра и поэтому не побоялась подойти ко мне поближе. Но я по-прежнему прижимал ладонь к кровоточащей ране, утопая в чудесных розах. И, не в силах открыть свои глаза, я наблюдал за ней с более выгодной позиции. Сквозь пустые дыры Безумия.

Нет, прошу. Только не он. Только не сейчас.

Она пододвинулась еще ближе и, поднимая руку, самоотверженно потянулась к моей фигуре. Неожиданно для самого себя, я открыл глаза и снова оказался в своем теле. Прикрывая окровавленной рукой маску Смятения, я осознал, что не смогу уберечь Стефани от всего кошмара.

Но вместо того, чтобы сорвать с меня очередную маску, ее побледневшая рука сделала то же, что и во сне. Она коснулась моей ладони, прикрывающей глубокую рану.

– Что ты делаешь? – с недоумением спросил я, пытаясь убрать ее запачканную кровью руку, которая, ловко перебирая мои пальцы, отодвинула мою.

Моя горячая кровь бурлила так же яростно, как и ее, когда Стефани вцепилась в жилет Смятения обеими руками.

– Это бесполезно, – прохрипел я, когда она начала расстегивать многочисленные пуговицы.

«Остановите ее», – встревоженно призвали три голоса Безумия, которые почти мною овладели.

Однако, потрясенный необыкновенной храбростью Стефани, я больше не хотел им подчиняться.

Глава шестьдесят седьмая. Стефани

Когда моя рука дотронулась до его воротника, я поняла, что ненадолго подавила свой страх.

Позже я смогу стать собой. Позже, когда все закончится, я закричу и позволю себе сломаться.

И этот момент наступит. Я видела, как он подмигивал мне из-за темного угла. Но пока у меня была цель, я не могла поддаться страху и разрушить все то, к чему так долго стремилась. Даже несмотря на то, что не понимала, что делаю.

Я осторожно расстегивала пуговицу за пуговицей, опускаясь все ниже, пока мои окровавленные пальцы автоматически повторяли одно и то же движение. А затем я принялась расстегивать его мокрую рубашку.