Сердце русалки

Когда Ларс предложил познакомиться с девчонкой, в которую тот, как дурак, влюбился, Сейра сначала отнекивалась, ей нечего было «ловить» с двуногой, но от скуки согласилась. Побыв рядом с этой девушкой, Леей, Сейра вдруг почуяла где-то поблизости с ней едва заметный дух Ганса, кусочек его души, настолько маленький, что сначала показался ей наваждением. Она приблизилась к Лее, чтобы понять, откуда исходит эта энергия жизни, но, похоже, ошиблась. Душа витала где-то слишком далеко и была до невозможности маленькой, как песчинка, возможно, кто-то рядом с Леей, но не она сама, является носителем этой души.

У Сейры появилось предчувствие, что отдать свой долг она все же сможет. Чуть позже.

* * *

Лея на неделю выпала из жизни деревни и своих новых друзей с озера. Баронесса повезла ее в столицу, нужно было уже вплотную заняться подготовкой к свадьбе. И если украшение дома и составление праздничного меню можно было устроить и без невесты, но вот снять мерки и выбрать платье было уже ответственностью Леи. Поначалу Лея предложила надеть подвенечный наряд своей матери. Белое, атласное, с красивым жемчужным кружевом и шикарным двухметровым подолом впору село на Лею и подчеркнуло ее тонкий стан и изящную талию. Но баронесса была непреклонна: Лея выходила замуж не абы за кого, а за одного из богатейших землевладельцев их страны. Разве такая невеста может венчаться в платье двадцатилетней давности? Оно уже много лет как вышло из моды.

Лея, рассматривая в салоне подвенечные наряды, сделала вывод, что не так уж мамино платье устарело, а то было и гораздо лучше и красивее всего того, что ей предлагали в одном из самых знаменитых салонов кутюрье. Когда девушку поставили на пьедестал, где ловкие швеи снимали с нее мерки, Лея вдруг увидела столик, где продавали украшения. Серьги в форме кувшинки с цветком лотоса тут же привлекли ее взгляд, и она с радостью вспомнила о красивых волосах Сейры и зубастой улыбке Ларса.

Баронесса увидела взгляд дочери и попросила крутившегося вокруг них владельца салона завернуть им и эти лотосовые серьги. Близился день рождения сестер, поэтому мать не скупилась на подарки в преддверии торжества. Тем более что Йохан щедро оплачивал счета, которые баронесса ему пересылала.

Когда суета с выбором платья и фаты, наконец, закончилась, Лея в первый же свой свободный день после обеда засобиралась в лес. Она быстренько забежала на кухню и накидала в плетеную корзину как можно больше еды, оставшейся нетронутой с застолья. В гости с пустыми руками не ходят. Леда пыталась выспросить, куда сестра направилась с таким ворохом еды, и Лее снова пришлось соврать, что она идет в монастырь. Леда как будто не особо поверила сестре и лишь молча проводила ее взглядом, пока та не скрылась за поворотом ближайшего к ним крестьянского дома.

* * *

В последнее время Леда неважно себя чувствовала. Уже месяц прошел, как не стало Ганса. Сенсация постепенно поутихла, местные перестали это обсуждать. Ее внутренняя боль не забылась, но присмирела и стала частью повседневной жизни. Леда просыпалась с мыслью о Гансе и засыпала, думая о нем. Она ходила гулять по деревне, топталась вокруг его дома, который быстро опустел, когда похоронили следом деда Густава. Весь их скот и запасы разобрали соседи, дом стоял покинутый и никому больше не нужный. От двора все еще разило жизнью: пахла вскопанная сырая земля после дождя, запах навоза и отходов от гусей витал в воздухе, но человеческого присутствия там больше не было. Налетал ветер, нес в сторону Леды эти остатки животных запахов, и ее начинало мутить. Но мутить не как обычно, с легким отвращением. Дурнота подходила к горлу, горьким комком застревала где-то между ребер. Чтобы избавиться от этого чувства, она отбегала от дома Ганса и быстрым шагом делала круг по деревне. Она срывала полевые цветы, полной грудью вдыхала их сладкий запах, и дурнота отпускала.

Самое неприятное, что эти приступы дурноты стали преследовать ее слишком часто. Вскоре она стала просыпаться с мыслями не о Гансе, а о том, не забыла ли она оставить около кровати судно, на случай если ее опять стошнит.

Она никому не жаловалась, решив, что это нервное.

Глава 4

Лея и Ларс никогда не сговаривались о дне и месте встречи. Лея просто отправлялась в лес в любую свободную минуту, и даже если приходилось немного ждать, Ларс всегда приплывал на песчаный берег. Через пару встреч он предложил ей уйти в более уединенные места: это было болотистый заросший берег недалеко от утеса. Лее было даже ближе туда добираться, но вот одежда ее не подходила для таких путешествий. Часто, возвращаясь домой, она ночью втихаря штопала подол юбки, если та рвалась, зацепившись за кусты, и втягивала обратно затяжки на вязаной шали с помощью длинной иглы с острым закругленным кончиком.