Интервью с автором
Первыми полюбившимися мне в детстве историями были греческие мифы. Они, казалось, включали в себя все перипетии человеческой жизни. Задолго до того как я стала задумываться о том, чтобы родить дочь, меня увлекла история Деметры и Персефоны. История похищения дочери, унесенной в царство мертвых, казалась мне извечным благоговейным страхом, который приходит к сладостно-горькому завершению. Прочтя фрагменты Сапфо, я заново открыла для себя то, что любила в этих мифах: их воодушевление, лаконичность, удивительную современность. Кроме того, в смутные времена — правления тирана, опасностей войны, страха за жизнь на земле — мы, как и следовало ожидать, обращаемся к древним, чтобы понять, как выжила их цивилизация… или как погибла.
Я не думаю, что можно рассказать историю поэта, не рассказав хотя бы часть ее поэтическими средствами. Фрагменты Сапфо сохранились, потому что в них ярко описываются чувства женщины. Им надлежит занять главное место в истории Сапфо.
Важно также понять, что Сапфо первой создала метафоры любви, которые на протяжении многих веков использовали поэты и сочинители песен. Она не просто творец, она — первоисточник.
Я думаю, что у каждого романиста в подсознании сидит притча. Мы повторяем эту притчу во всех наших книгах. Моя притча авантюрная. Наивная девочка выходит на дорогу жизни в поисках счастья. По пути она набирается мудрости и начинает смотреть на пережитое другими глазами. Я никогда не думаю, что пишу именно эту историю. Но впоследствии обнаруживается, что я снова ее написала.
Переводы принадлежат мне. Работая с разными переводами стихов Сапфо, я создала собственные переводы, которые потом были проверены специалистом по классической филологии (см. Послесловие автора).
Перечитывая разные переводы Сапфо, я поняла, что в каждую эпоху ее переводили на свой манер. Я попыталась вернуться к оригинальным текстам и передать их заново. Надеюсь, читателям моего романа захочется обратиться к многочисленным существующим переводам Сапфо и сравнить их с моими. Сапфо вдохновляла как греческих, так и римских поэтов, которые нередко цитировали ее, подражали ее стихам. Овидий и Катулл подпали под ее очарование и перенесли ее голос в европейскую литературу. Как Шекспир и Данте, она больше чем поэт. Она муза.