Сердце серебристого оленя

– Нет, дослушай, – попросила она меня, и я умолк. – Ты был моей путеводной звездой, когда катался. И продолжаешь ей быть сейчас, когда стал хореографом-постановщиком. Ты не перестал создавать искусство, просто сменил направление. Так бывает. Пожалуйста, прими это и прекрати жить прошлым.

– Я не могу с этим смириться, – покачал я головой, – пока нет.

– Тогда мы продолжим побеждать, катая поставленные тобой программы, до тех пор, пока ты не осознаешь, что обрел новый смысл жизни.

– Ладно, – согласился я, с трудом сдерживая слезы.

Мы встречались не так долго и не успели разделить моменты печали. Наши отношения видели радость и надежду, но не крах и отчаяние. А теперь, когда мы уже не вместе, наша дружба становится крючком, за который цепляется мое сердце, готовое разорваться от переживаний.

Честно говоря, слова Инги потрясли меня гораздо сильнее, чем ее золотая медаль.

А потом случился разговор с мамой и внезапно оказавшимся дома отцом.

– Что происходит? – первым делом поинтересовался я, увидев их вместе.

– Поздравляем твоих подопечных с медалями, сынок, – сказал папа, проигнорировав мой вопрос.

– Проходи, пожалуйста, мы приготовили ужин, – попросила мама и, быстро чмокнув меня в обе щеки, убежала на кухню.

– Пап, – вздохнул я, – вы что, снова сошлись?

– Снимай куртку, мой руки и приходи за стол.

Проводив его недоумевающим взглядом, я едва не ругнулся, потому что чертовски устал от игр, которые они ведут на протяжении всей моей жизни. Неужели я один понимаю, что они из разных миров и никогда не смогут жить в согласии?

– Ну? – обратился я к родителям, когда мы устроились за столом. – Говорите, что случилось.

– Ты же помнишь, что полгода назад твой отец проходил обследование в частной клинике? – начала мама и, дождавшись моего кивка, продолжила. – Сначала врачи решили, что у него сезонная крапивница. Но потом мы съездили к еще одному специалисту, и он смог определить истинную причину этих высыпаний на коже. Все оказалось несколько сложнее, чем мы думали.

– Пап, ты что, умираешь? – испугался я.

– Нет-нет, – покачал тот головой. – Выяснилось, что у меня аллергия на холод.

– Э-э-э, – протянул я, – а такое бывает?

– Холодовая аллергия – довольно редкое явление. Ученым до сих пор не известны точные причины ее возникновения, но это такая же болезнь, как и все остальные. В холодные месяцы нужно пить антигистаминные препараты, без них появляются высыпания и отеки. А ещё нужно исключить из рациона холодные напитки и блюда. Это очень серьезно, но у нас все под контролем.

– Что это значит? – нахмурился я, не понимая, как они могут контролировать болезнь, которая толком не изучена.

– Ставр больше не будет жить в тундре, – заявила мама. – Это слишком опасно.

– И ты с этим согласен? – повернулся я к папе, не раз говорившему мне, что он не мыслит жизни без родных просторов и своих оленей.

– Кажется, у меня нет выбора, – улыбнулся отец. – Я живу здесь уже полгода, и за это время начал понимать, почему мой организм так решил.

Заметив, как он любуется мамой, я чуть не подавился возмущением.

– Вы правда думаете, что это сработает?

– Что именно, сынок? – уточнил папа.

– Ваше воссоединение. Я сбился со счета, сколько раз это происходило. Но каждый раз все заканчивалось одинаково.

– Сейчас все иначе, – бескомпромиссно ответила мама. – И, Лука, это не все новости на сегодня.

Господи, дай мне сил, подумал я про себя.

– Что еще?

– Мы хотели лично пригласить тебя на наше торжество, потому что нам важно, чтобы в этот раз ты разделил этот день с нами, – сказала мама.

– Какое еще торжество? – удивился я.

– Вот, держи. – Папа протянул мне ярко-голубое пригласительное на свадьбу, на котором были изображены северные олени. – Мы снова женимся.

– В День оленевода, – дополнила мама, широко улыбаясь.

– Вы сошли с ума… – произнес я шепотом, читая слова в прямоугольном приглашении.

– Понимаем твое смятение, но мы правда хотим, чтобы ты одобрил наше решение, – пояснил папа. – Сынок, мы действительно нуждаемся в твоем благословении. Только так мы сможем двигаться дальше и снова стать семьей.

– Да делайте что хотите, – пробормотал я, вставая из-за стола. – Мне пора.

– Лука! – крикнули они хором.

– Что? – воскликнул я, остановившись в дверном проеме. – Что вы от меня хотите? Я знаю, что вы не можете друг без друга, но ваша безумная любовь никогда не шла нам на пользу. Я все детство пытался понять, почему у нас такая странная семья и почему мои родители не могут быть такими же, как у других детей. Не будь в моей жизни фигурного катания и бабушки, я бы точно свихнулся. Может, вам это все кажется нормальным, но для меня это слишком. Хотите пожениться? Хорошо. Обещаю приехать на вашу свадьбу. Но не надо просить у меня одобрения, потому что это выше моего понимания.

После моей гневной тирады, они попытались меня успокоить, но я был непреклонен. Сказалась усталость из-за перелета, смена часовых поясов и прошедшие соревнования. Я был измотан и опустошен и просто хотел как можно скорее покинуть этот город.

Оказавшись дома, я устыдился своей вспыльчивости и поспешил позвонить родителям по видеосвязи.