Сердце сокола

— и перепугалась до оцепенения. Потому что не испытала и толики того отвращения, что вызвал у нее в похожий момент Рейнардо. Не возникло у нее в душе желания оттолкнуть, сбежать, укрыться от неизбежного и забыгь обо всех этих неприятностях. Напротив, в своей слишком вольной фантазии Кристина подалась вперед, поднялась на цыпочки, становясь совсем близко к герцогу, и закрыла глаза, почти ощущая его губы на своих губах. Словно наваждение какое-то, но это наваждение заставило Кристину на мгновение ощутить себя счастливой, и именно от этих неправедных и совершенно неуместных чувств она теперь в первую очередь хотела избавиться. Сеньор Веларде ясно дал понять, что ничего к ней не испытывает, и в этом не было никаких сомнений. To, как холодно и сдержанно он с ней говорил, было лучшим тому подтверждением. И Кристине следовало выбросить из головы любые мысли о своем возможном союзе с герцогом Веларде Соларом и сосредоточиться на плане побега. Она обещала жениху, что сделает это, если он не откажется от свадьбы, и не собиралась отступать от своих намерений.

Теперь следовало определиться с тем, куда ей ехать и как именно осуществить задуманную авантюру. В Эленсии ей не спрятаться, если уж сам регент подписал согласие на ее брак с сеньором Веларде, а значит, придется перебираться через границу. И здесь Кристине нужно было разрешение покинуть страну, подписанное все тем же регентом, который, разумеется, такого разрешения ни за что не даст.

Брак с дочерью виконта автоматически вычеркивал герцога Веларде из списка претендентов на эленсийский престол, а Кинтину Керриллару в свете его тщеславных планов было грех не воспользоваться подобным случаем.

Значит, Кристине требовался помощник, способный раздобьпъ ей такое разрешение, а она, к собственному стыду, за восемь месяцев жизни во дворце так и не обзавелась нужными связями. Виктория, судя по ее обиде на Кристину за нежелание становиться шпионкой в стане герцога, и пальцем не пошевелит ради ее свободы. Быть может, стоило поговорить с Рейнардо, все ему объяснить и попросить помочь? Он, конечно, после объявлении о ее помолвке с герцогом слова Кристине не сказал и взглядом ее не удостоил, но только потому, что считал вероломной обманщицей, игравшей с ним и переключившейся на его кузена. Но Кристина-то знала, что это было не так. И должна была попыгаться развеять заблуждения короля хотя бы по отношению к ней.

Оказалось, что бороться за свое счастье, как и предсказывал герцог Веларде, совсем непросто. На этом пути нужно постоянно преодолевать себя и упорно воздвигаемые судьбой препятствия, никогда ранее Кристиной не встречаемые.

Словно сами небеса были против этого побега. Иначе чем объяснить тот факт, что Кристине понадобилась целая неделя, чтобы добигься аудиенции у его величества, когда раньше он сам искал встречи с ней и находил ее без всяких усилий? А нынче снова заперся в своих апартаментах и не желал принимать сеньориту Даэрон?

«Капризный мальчишка», как окрестила его сеньора Флорес, до которой, разумеется, донеслись известия о неожиданной Кристининой помолвке и которая, вероятно, в силу благодарности Кристининой бабушке не могла оставить ее внучку без поддержки. Однако планы ее не одобрила.

— Куды вы от родных мест-то поедете, сеньорита? — покачала головой она. — Где приют искать станете? У вас и денег-то не так чтобы много, чтобы долго прягаться.

Кристина улыбнулась: сеньора Флорес читала ее душу, как открытую книгу.

— К родителям отправлюсь, — созналась она. — У меня есть от них пара писем с адресом, так что…

Сеньора Флорес вплеснула руками.

— В Египет?! Да еще одна?! Даль-то какая, сеньорита! Дикие места! В дороге вас кто хошь обидит, а то и вовсе сгинете без вести! Даже думать забудьте! Что бы бабушка ваша сказала, будь она жива? По головке бы точно не погладила!

— Бабушки давно нет, — вздохнула Кристина и невидящим взглядом посмотрела в окно. — И я никому не нужна.

Однако сеньора Флорес замотала головой.

— Так ли уж и не нужна? — неожиданно многозначительно проговорила она. — Герцог-то ваш, чай, неслучайно в невесты именно вас приметил. Больно понравились вы ему там, в Горнасо нашем, вот и посватался к вам. Ну а то, что не по чести, так это из-за молодости и из-за гордыни непомерной. Но вы его быстро в чувство приведете своим-то твердым характером.

— Глупости! — рассердилась Кристина, не понимая, откуда у сеньоры Флорес подобные мысли, и еще больше недовольная забравшейся в душу необъяснимой радостью. Как будто ей было приятно слышать о чувствах герцога к себе. Глупости! Ей дела до него не было! — Сеньор Веларде сказал мне в лицо, что у него нет ко мне никакой нежности, и я не имею ни малейшего повода ему не верить!