Сердце Стужи

– …я хорошо знаком с её семьёй. С людьми, которые их окружают, людьми, которые имеют на них – а значит, и на всю Кьертанию – огромное влияние. И, Унельм, эти люди – среди них есть хорошие, но слабые, есть инициативные, но глупые, есть и попросту дурные – так вот, эти люди не принесут Кьертании ничего хорошего. Но она… она отличается. Отличается от всех.

С этим Ульм не мог внутренне не согласиться, поэтому продолжал слушать.

– У неё доброе сердце, но твёрдый характер. Живой ум – и ясный взгляд на вещи. Всю жизнь она росла под гнётом множества условностей, под давлением тех, кто хотел бы властвовать и ею, и страной, – но до сих пор не поддалась чужому влиянию. Другой бы назвал это юношеским бунтом, который перегорит и уйдёт так же, как перегорит и уйдёт однажды её юность – я считаю иначе. А я разбираюсь в людях, Унельм, – иначе, поверьте, я бы никогда не зашёл так далеко.

– И чего вы хотите от меня? – спросил Ульм осторожно. – Чтобы я убедил её в том, что вы – её преданный поклонник?

– О нет. Её доверие мне вовсе ни к чему – помогать кому-то можно и помимо его воли. Я хочу, чтобы вы продолжали быть ей другом. Чтобы продолжили обогащать её представление о жизни – жизни за стенами дворца. Чтобы показывали ей жизнь в Кьертании – такой, какая она есть на самом деле, а не на страницах книг в её библиотеке.

– Я продолжу быть её другом независимо от того, что вы об этом думаете.

– О, не сомневаюсь. В том числе поэтому я обратил на вас внимание, Унельм. Но не только поэтому. Это то, что я вижу одной из важнейших своих задач, – обращать внимание на тех, кто – как бы сформулировать точнее – имеет все шансы обрести немалое влияние впоследствии. Помогать таким людям вставать на правильную дорогу…

– Правильную – или такую, которую вы считаете правильной?

Магнус рассмеялся:

– Ну, бросьте, Унельм. Вы слишком разумны, чтобы полагать, что в мире существует одна объективная истина. Каждый из нас принимает решения, исходя из собственных представлений. Каждый – в том числе и ужасный злодей – полагает, что несёт благо. Но я не злодей, Унельм. – Голос Магнуса снова зазвучал мягко. – И мои представления о благе и правильности – уверяю, не хуже прочих. А если бы вы провели больше времени среди тех, кто наделён властью… Я уверен, вы согласились бы с тем, что они также лучше многих.

– И что же это за представления? – Этот человек не нравился Омилии, она бы наверняка была не в восторге, узнав, что Ульм сидел с ним вот так, запросто… С другой стороны, разве не она хотела узнать о Магнусе больше?

– О, довольно банальные. Я считаю, что каждый человек, родившийся в Кьертании, – независимо от того, родился он во дворце или на задворках континента, – имеет право на все те возможности, что дарит нам наша удивительная родина. И считаю, что каждый имеет право на свободу – свободу ехать куда пожелает, быть тем, кем пожелает…

Магнус попал в точку. Унельм подумал об Омилии, навсегда отдалённой от него дворцовым парком, о вечно улетающих прочь парителях, об утренних дозах эликсира, о воспалившейся коже у разъёма…

– Унельм, я не навязываю помощь – но готов оказать её, если вы согласны принять. Вы производите впечатление талантливого человека. Олке – великолепный детектив, однажды, думаю, о нём будут говорить как о легенде… Но он стареет, и ему нужен преемник. Дело, которое вы сейчас расследуете, – не просто чудовищная история жестоких убийств. Оно слишком многих – и многое – поставило под удар, и чем дольше всё это тянется, тем серьёзнее будут последствия. Боюсь, некоторых из них уже не избежать.

– Даже если бы я захотел принять помощь, – сказал Унельм, и колода вновь ожила в его руках, – а я вовсе не уверен, что не сумею справиться без неё… но если бы захотел – о какой именно помощи идёт речь? И чего вы хотите взамен?

Магнус слегка подался вперёд, будто рыбак, подсекающий добычу.

– Я знаю, что вы собираетесь отправиться в Нижний город, Унельм. Это было неизбежно – все пути ведут туда, и я не буду вас отговаривать. Но это опасная затея… Полагаю, вы и сами это уже поняли. Я могу устроить вам встречу с тем, кого вы ищете.

Белым Верраном.

Унельм вовремя прикусил язык.

– Вы знаете, кого я ищу?

– Несложная загадка, – сказал Магнус небрежно. – Вы ищете кого-то влиятельного, кто общался и с химмельборгским отребьем, и с препараторами… Кто связан с чёрным рынком, на котором можно добыть даже самый ценный препарат. Вроде, например, глаза орма… Вам нужно побеседовать с Верраном. Найти его просто так, зайдя в город незваным гостем, вы не сможете… Впрочем, я не могу не отдать должное вашей находчивости, вашему уму, в конце концов, вашему везению… Возможно, вы всё же с этим справитесь – но потеряете то драгоценное, что никто не возместит, Унельм. Время. А время нынче дорого. Если кто-то и может помочь вам в расследовании, то это Верран. Если не поможет он – по крайней мере, будете знать, куда двигаться дальше.

– А вы, значит, знаете этого… Веррана?

Магнус улыбнулся: