Сердце Стужи

– Вы как знали, что я приду, – заметил Унельм.

– Птичка напела, – хмыкнул тот, и Ульм заметил у него за плечом мальчика, того самого, что провожал его до границы Нижнего города. Мальчик застенчиво посматривал на него, робко улыбаясь и ковыряя носком прохудившегося ботинка мёрзлую землю. От его посиневших губ в воздух поднимался пар. На тонких ручках Унельм заметил кровоподтёки и ссадины. Мальчишки везде одинаковы – Ульм вспомнил все те драки, в которые встревал в детстве сам. Этот, правда, задирой не выглядел.

– Привет, – сказал Ульм мальчику, и тот улыбнулся шире.

– Привет, – прошелестел он в ответ. – Ты покажешь фокусы? Как в прошлый раз?

– Нам не до фокусов, – буркнул худощавый. – Ходу, ну.

Ульм и мальчик пошли следом за ним. Вид у мальца был несчастный, и на ходу Ульм вытащил у него из-за уха мелкую монетку и вручил ему. Глаза мальчика загорелись, и он вцепился в монету так, будто она могла вновь растаять в воздухе – на этот раз безо всякой помощи фокусника.

– Я её сохраню, – шепнул мальчик. – Она ведь волшебная, да? То есть… с секретом? Я смогу научиться делать, как ты, если она останется у меня?

– Лучше купи себе пирожок с чаем, – посоветовал Унельм. – Монетка обыкновенная.

– Значит, дело не в ней, – не сдавался мальчик. – А в чём? Ты покажешь мне, как это делается?

– Пошевеливайтесь, – буркнул худощавый, не оборачиваясь. – Верран долго ждать не станет.

Унельм прибавил шагу. Прохожие глазели на него, перешёптывались. Теперь, идя в компании человека Веррана, он привлекал ещё больше внимания, чем в прошлый раз.

– Как тебя зовут?

– Сверчок. А тебя – Гасси, я слышал в прошлый раз, в «Хладе». Только это не настоящее твоё имя, – вдруг шёпотом добавил мальчик, улыбаясь.

– Вот как? И с чего ты так решил?

– Ты очень быстро его сказал. Как будто правильно отвечал на вопрос… Обычно люди называют своё имя иначе.

– А как твоё настоящее имя, господин умник? «Сверчок» – это не имя вовсе.

– Да, – легко согласился Сверчок. – Но другого сейчас нет.

Унельм новыми глазами увидел этого маленького уроженца Нижнего города. Прорехи на одежде не заштопаны или заштопаны кое-как, на щеке размазана грязь, на костяшках – ссадины. О нём, должно быть, давно уже никто не заботился. Ульм хотел спросить его о родителях, но не стал.

– Ладно, Сверчок, пока всё равно идём, давай покажу тебе, как это делается. Смотри: вся хитрость в том, чтобы монетка была у тебя вот тут, на сгибе…

Учить кого-то фокусу на ходу – гиблое дело. Однако Сверчок пытался раз за разом – и после десятка попыток у него получилось изобразить нечто похожее на Унельмов фокус.

– Ну вот, – подбодрил его Ульм. – Ещё потренируешься, и станет идеально.

Сверчок засиял – кажется, похвалой его не баловали.

– Будешь нас задерживать, мелочь, дам пинка, – буркнул худощавый. – Повторять не стану.

– Полегче, – сказал Унельм. – Он не мешает.

Худощавый глянул зло, но не ответит.

Сверчок тоже притих, и некоторое время они шли молча. Но уже скоро мальчик не удержался.

– Можешь показать мне ещё один? Только один, можешь? – В его просительных интонациях явственно считывалось «пожалуйста», но Сверчок его не произносил – возможно, не привык к этому слову.

– Мы уже почти пришли. Тренироваться времени нет…

– А не надо. Я запишу, как делать. Погоди… – мальчик покопался в кармане и скрюченными от холода лапками – перчаток у него не было – извлёк на свет потрёпанный блокнотик с жёлтыми страницами. Мельком Унельм разглядел на его страницах кривоватые чертежи, рисунки, карты… Сердце у него сжалось – этот блокнотик напомнил ему о Гасси, их детских играх, его удивительных изобретениях, которым суждено было навеки остаться плоскими рисунками на бумаге.

– Что у тебя тут?

– Так. – Сверчок насупился. – Записываю, что интересно. Так что? Расскажешь?

– Ну давай, пиши. – Унельм даже рад был отвлечься. Да, у него было то, что нужно Веррану, но он всё равно нервничал тем больше, чем ближе они подходили к особняку «владетеля». Что, если что-то пойдёт не так? Что, если Верран обманет? Казалось, для этого не было причин, но кто может знать наверняка, когда речь идёт о Нижнем городе? И оставалась ещё проблема Луделы, к которой Ульм и вовсе не знал, как подступиться.

– Заканчивайте, – снова буркнул худощавый – он, видно, был сегодня не в духе. – Пора.

Ульм не заметил, как они подошли к воротам. Здесь их со Сверчком пути расходились. Перед тем как последовать за худощавым, Ульм сунул ему ещё одну монетку, покрупнее.

– Зачем это? – спросил Сверчок, недоверчиво щурясь.

– Просто так. Купи себе тёплые перчатки и что-то поесть. – Сверчок колебался. – Ты же хочешь стать хорошим фокусником, да? Ну так ты им никогда не станешь, если будешь мёрзнуть и учиться с пустым брюхом. Так что нечего. Хотел учиться – бери.

Мальчик растерянно зажал монетку в кулаке, собрался было сказать что-то – но Ульм не услышал. Худощавый бросил на мальчика грозный взгляд, и того как ветром сдуло.

Ворота за ними закрылись.