Сердце Сумерек

— При том, что его комната находится в другой части замка, и даже если бы ты голосила, как банши, то он все равно не мог бы этого услышать. – Рогалик скрестил руки на груди, окинул комнату взглядом. Нахмурился. – Тан пойдет на многое, чтобы мне насолить. Видишь ли, то, что мне хватило смелости взять в жены селуне, ради мира для наших народов, очень больно ударило по его самолюбию. Он был уверен, что мои попытки вернуть к жизни Эри помешают пойти на такой шаг.

—Тан не стал бы травить твою жену, - отмахнулась от этой мысли я. – Это тоже слишком очевидный отравитель, Граз’зт. Два человека, на которых подумают в первую очередь. Тем более, что сделав тебя вдовцом во второй раз, он, если я правильно понимаю, тоже в выигрыше: ты в опале, потому что не уберег дочку Светлого владыки, репутация окончательно испорчена статусом «синей бороды».

— Синей … бороды? – Рогалик озадачено потер подбородок.

— Потом расскажу, - отмахнулась я. – В любом случае, Тан не стал бы этого делать.

— Ищи, кому выгодно, - добавил Хадалис.

— Выгодно тому, кто знает, что Тану выгодно, - продолжала стоять на своем я. – Это же очевидно. Особенно, если этот человек каким-то образом знал, что тут была жаркая сцена и Граз’зт, на волне ревности, ухватится за этот повод, чтобы поквитаться с братом.

— Это очень хорошая мысль, если бы не одно «но»: ты сама сказала, что в комнате никого не было.

Я уже собиралась погрызть ногти, чего за мной никогда не водилось, а потом догадка меня словно обухом по башке огрела. Куда и слабость делась! Я вскочила с кровати, метнулась Рогалику за спину, пошарила взглядом.

— Что ты делаешь, Маа’шалин?

— Ищу шпиона, - ответила я, встала на колени и даже заглянула под кровать. – Если твоя мачеха могла замаскировать его под статую в купальне, то, наверное, и всунуть в нашу спальню шпиона под видом бумажки, проще простого. Или нет?

Я, все еще стоя н коленях, опираясь рукой на кровать, вопросительно посмотрела на своего мужа.

— У тебя очень светлая голова, Маа’шалин, - восхищенно похвалил он. – Только мачеха еще вчера утром отбыла в столицу.

— Это уже следующий вопрос. Возможно, это и не она вовсе?

— Да кто угодно мог такое сделать, - заметил Хадалис. – И не забывайте, что эта мелкая тварь, если она действительно шпион, услышала достаточно, чтобы понять, что Данаани – вовсе не Данаани.

А слона, как говорится, мы упустили из виду.

— Кто еще из твоих родственничков держит в кармане таких паразитов? – Я все-таки встала с колен, но голова вдруг так резко закружилась, что, если бы не поддержка Хадалиса, я бы, наверное, позорно грохнулась.

— Мне кажется, Маа’шалин, - на манер Рогалика, назвал меня он, - тебе лучше вернуться в постель.

Я не возражала и позволила гарду взять меня на руки, усадить в постель и подложить под спину подушки. Все это время Граз’зт наблюдал за происходящим с лицом давно сидящего без работы мясника. Для полного образа ему не хватало разве что окровавленного фартука и огромного топора.

— Так у кого могут быть такие служки? – спросила я, удобно устроившись на своем королевском ложе. Признаться, мне нравится видеть, что ему не по душе прикосновения ко мне Хадалиса. Первый раз вижу в отношении себя что-то похожее на ревность. Ну или это просто моя отравленная какой-то дрянью фантазия чудит.

— Откуда мне знать? – Граз’зт, не сводя глаз с гарда, передернул плечами. – Эти приживали липнут ко всем, кто хорошо заплатит или приманит вкусным пряником. Но это точно не кто-то из слуг.

— Ну отлично, значит, круг подозреваемых сужается до… всей твоей семейки, - с нарочитой паузой, сказал Хадалис. – Почему я не удивлен?

— Если ты не перестанешь говорить хрень, то я забуду, что уже врезал тебе по роже накануне вечером и мы вроде как заключили перемирие.

— Я тебе тоже врезал, - напомнил Хадалис и как бы между прочим потер ладонью левый кулак. – Запомню, что слева удар ты ни черта держать не умеешь.

Мальчики – такие мальчики, даже когда взрослые мужики. Лишь бы подраться, лишь бы помериться всем известными органами. Но зато я знаю, что произошло. И это «заключили перемирие» очень обнадеживает. Надо бы престать валять дурака и не провоцировать их снова выяснять отношения. И, знаете, мне приятно, что два непримиримых союзника забыли свои обиды ради помощи мне. И принцессе.

— А почерк? – вспомнила я. – Ты же видел записку, Граз’зт, значит наверняка узнал почерк.

Он посмотрел на меня так, как будто я вдруг заговорила на старо арамейском.

— Маа’шалин, я, возможно, смог бы узнать плохо подделанную подпись, но почерк…

— Думаю, если эти твари умеют превращаться в огрызок бумаги, что и «стать» чьим-то почерком для них не проблема.

Я кивнула Хадалису, соглашаясь с его словами.

— Мачеха уехала еще вчера утром, - напомнил Граз’зт, - я думаю, что даже если записку подбросила она или это сделал кто-то по ее указке, то отравить питье было некому.