Сердце убийцы

Шу расправила лепестки, выпрямила стебель, вдохнула горьковатый аромат. Совсем не похоже на солнечные ромашки и звездные фиалки, которые дарили ей светлый и темный шеры. Обычная хризантема с ближайшей клумбы. Без капли магии. Подарок немого менестреля, который пытался сказать ей… что? Неужели — что влюблен в свою хозяйку? Как же это… трогательно!

Невольно улыбнувшись, Шу снова закрыла глаза и сосредоточилась: когда-то Дайм показывал, как оживлять растения, напитывая светом совсем чуть-чуть, чтобы не изменить их суть и не сделать артефактами. Через несколько биений сердца Шу открыла глаза. В ладонях сияла капельками влаги свежая сиреневая хризантема — подарок золотого шера.

Самая прекрасная хризантема на свете.

Глава 26. Благими намерениями

…с общим истощением магии возникли также трудности со связью. Некогда привычный магтелепорт после Мертвой войны стал практически недоступен большинству шеров. Ему на смену пришла менее энергоемкая, но более медленная и не такая надежная частная крылатая почта. Курьерами служат зачарованные птицы, от голубей до орланов, в зависимости от силы и фантазии чародея. Не имеющие дара, но состоятельные граждане империи могут купить зачарованных птиц в специализированных лавках.

Однако у крылатой почты кроме дороговизны есть еще один существенный недостаток: ненадежность. Даже зачарованные птицы подвержены болезням, нападению хищников, влиянию погодных условий и прочая.

Те же, кто желает доставить письмо или посылку с гарантией, пользуются имперской почтой: несколько более медленной, но чрезвычайно надежной. Сеть почтовых станций охватывает всю империю, почтовых лошадей зачаровывают шеры, имеющие имперскую лицензию. Также в отличие от иных видов связи имперская почта практически не имеет ограничений по объему и весу посылки…

«Современная история», учебник для муниципальных школ

25 день ласточек. Риль Суардис

Рональд шер Бастерхази

Последствия высшей некромантии оказались еще неприятнее, чем Роне ожидал. Он вынырнул из тяжелого сна, лишь когда часы пробили четыре пополудни — без сил, с раскалывающейся головой, пересохшим ртом и ломотой в костях.

— Какого шиса не разбудил? — прохрипел он и закашлялся.

Ману не отвечал. Вместо него что-то неразборчиво проскрипел Эйты. Явно не пожелания здоровья. Хотя от его пожеланий Роне было ни жарко, ни холодно. Не то что от ослепительного режущего света.

— Окна закрой, — велел он Эйты и откинулся обратно на подушки, для надежности прикрыв глаза рукой. — Ману, куда тебя екаи унесли? Ману!

Ответа опять не последовало. Странно. Крайне странно… и какое-то ощущение поганое, словно что-то упущено, причем безнадежно упущено… Но не вспомнить, что именно, в голове словно последняя битва Мертвой войны: все рушится, горит, грохочет и никому ничего не понятно.

Дождавшись, пока Эйты закроет ставни, и спальня погрузится в блаженный полумрак… а, никакого полумрака! Одна фейская груша, и та светит, как сотня солнечных дисков!

— Письмо, патрон, — проскрипело умертвие.

— От Дайма?! — Роне даже глаза открыл, несмотря на резь.

— Не могу знать, — в тоне умертвия слышалось злорадство.

Рывком сев на постели и не обращая внимания на тошноту и головокружение, Роне выхватил у слуги крохотный свиток невесомой рисовой бумаги, пахнущий… не Даймом. Увы. Писал один из «друзей» в Метрополии. Как обычно, очень коротко: запас его магии был невелик, и пересылка письма весом в два динга отнимала все его силы. Вот если бы писал Дайм…

Но Дайм не писал. Опять. Или по-прежнему. И по-прежнему не отвечал на вызовы.

«Д приехал. Был у И. Ходят слухи о назначении Д главой МБ. Л срочно покинул столицу», — значилось в двух строках бисерным почерком.

Роне выдохнул. Перечитал еще раз, выдохнул снова. Прикрыл глаза.

Дайм жив. Император на его стороне. Люкрес может кусать локти. Это — прекрасно.