Сердце в ладонях (СИ)

- А тебе этого будет достаточно?

- А тебе?

Хань немного отклонился назад и всмотрелся в лицо Чонина. Встречи пару раз в год, вылазки в сеть и звонки - чаще, можно хоть каждый день… Он бы согласился на это? Учитывая, что они имели сейчас, разница не так уж велика.

- Пусть мало, но с тобой… Да, достаточно.

- Именно, - прошептал Чонин и вновь тронул его губы поцелуем.

- Но… - Хань упёрся ладонью в его грудь. - Ты так легко принял это, что…

Чонин поймал его лицо ладонями и посмотрел в глаза.

- Что ты видишь? Вглядись получше. Ещё лучше. Что ты видишь? И попробуй ещё хоть когда-нибудь сказать, что это было… легко. Просто мне не нужно твоё больное сердце, хён. Иначе я всегда буду винить себя во всех его изъянах. Пусть твоё сердце будет далеко, но останется сильным и по-прежнему моим. И иногда оно будет чуть ближе. Мне хватит. - Он сжал ладонь Ханя в собственной и поднёс к губам, тронул мягко раз, другой и хрипло произнёс с усилием: - Я всего лишь люблю тебя, хён. И всё моё малодушие лишь в том, чтобы моя любовь оставалась в этом мире - где-то рядом.

Хань закусил губу, потому что впервые услышал прямое и чёткое признание от Чонина. Раньше они обходились без этих слов, и он всегда знал, что его любят, но услышать это…

- Ты любишь танцы, - возразил он и грустно улыбнулся.

- Их тоже. Но как ещё я смогу выдержать без тебя? Любить дважды практично. Но никогда больше не говори, что я тебя отпускаю легко. Это неправда. И… хён, ты должен сказать всем. Чем раньше, тем лучше.

- Сначала я бы предпочёл…

Чонин помотал головой.

- Нет, ты должен сказать. Неважно, как ты решишь со сроками, важно, что уже сейчас тебе надо беречь себя, а значит, поменять график. Ты должен сказать. Или я сделаю это за тебя.

- Иногда я тебя ненавижу…

Чонин кончиком пальца провёл по шраму Ханя под нижней губой и улыбнулся:

- Врёшь ведь.

- Может быть. Ты как себя чувствуешь?

- Что за странный вопрос? - опешил Чонин. - Это, скорее, я должен у тебя спрашивать.

- В свете того, что у нас есть почти полтора часа и свободная ванная…

Чонин одарил его долгим взглядом и молча прижался лбом к его плечу.

- Прости. - Хань обнял Чонина в который раз за эту ночь. - Я слишком долго был без тебя и буду ещё. Можешь считать меня мерзавцем, но я всё равно хочу. Ничего не могу с собой поделать. Ты сказал, что любишь… Вот и люби, хорошо? Прямо сейчас. От любви не умирают, Ин-и. Любовью живут. Позволь и мне пожить. Тобой.

Если бы нужно было выбрать что-то одно в своей жизни… Когда надо выбрать одно, сразу многое становится ценнее, чем могло бы показаться на первый взгляд. Но если разобраться в себе и своих желаниях… Хань выбрал бы Чонина.

Сегодня был последний концерт - для Ханя. И бутылка воды от Тао казалась прощальным подарком. Все держались отлично и умело прятали истинные чувства за улыбками и шутками. Как и сам Хань.

Он сначала пытался поспать в номере, уснуть не смог и после просто ждал, потому что Чонин сказал «да» на «три». Ближе к двум часам ночи Хань запасся едой и перебрался в ванную. Свет включать не стал, чтобы никого не потревожить, завернулся в полотенце и прислонился к краю раковины. Все спали, а Чонин должен был вернуться с минуты на минуту. И Хань умолял судьбу не рушить их планы, потому что потом он Чонина уже не увидит. Эта ночь - последняя для них обоих. Пока что - последняя.

Чонин заглянул в ванную ровно в два, запер дверь и включил свет. Потом Хань разжал пальцы, уронив пакет с пластиковыми контейнерами на пол, чтобы схватиться руками за плечи Чонина и сгореть без остатка в жадном поцелуе.

- Не хочу… отпускать тебя…

- И не отпускай, - прошептал в ответ Хань, вцепившись в футболку и потянув её вверх. Не удержался и прикоснулся губами к смуглой коже на груди, кое-как высвободил руки Чонина и отбросил футболку в сторону, завозился с поясом брюк и прикрыл глаза, ощутив на шее горячее дыхание.

- Смелее… Оставь следов побольше - мне пока перед камерами не красоваться.

Чонин послушно припал губами к его коже, обжигая поцелуями, покусывая и сводя с ума.

Брюки и полотенце остались на полу, а они перебрались в душевую кабинку под горячие струи. После тренировки Чонину надо было согреться и немного расслабиться, и Хань с удовольствием разминал ему шею и плечи.

- Тебя нужно получше кормить - и впрямь сильфида, - пробормотал он, прижавшись к спине Чонина. - Совсем отощал.

- Ты на себя посмотрел бы, - фыркнул Чонин, повернулся к нему лицом и обхватил руками. - Ещё и холодный весь.

- Я всегда холодный, - невольно улыбнулся Хань и тронул ступнёй лодыжку Чонина.

- Чёрт, да ты совсем ледышка! - зашипел от неожиданности тот.

- Я знаю. Зато ты всегда горячий, как печка. Отогревай.