Сердце в заложниках

Энджи ловко уворачивается от моих рук и попыток забрать у нее открытый ноутбук. Пританцовывая, она бегает глазами по двум открытым вкладкам, на каждой из которых я замечаю фотографии Делайлы О’Коннорд.

– Одобряю, одобряю, – кивает Энджи с прежним невозмутимым видом.

Я не могу злиться на нее всерьез, но в это мгновение у меня начинает пылать лицо.

– Ангела!

Энджи вдруг становится серьезной. Она опускает ноутбук на стол и сосредоточенно смотрит на меня. Но вряд ли от того, что я просто назвал ее полным именем.

– Слушай, я же вижу, как ты переживаешь. Помочь?

– Не надо в это влезать… – почти беспомощно бормочу я, отчего Энджи возмущенно парирует:

– От чего ты ее так защищаешь? Прямо слова о ней сказать не решаешься. – Энджи недобро сверкает глазами. – Ты что, думаешь, я ее съем? Или доложу начальству о том, что происходит между вами? Или начну читать тебе нотации, что с нашей работой заводить отношения глупо? Чего ты так боишься, Паркер? Когда я в последний раз была не на твоей стороне?

Ее последний провокационный вопрос вводит меня в неожиданный ступор. Я и сам не понимаю, почему так упрямо желаю сохранить Делайлу в какой-то тайне. Никогда ничего не скрывал от сестры, а она отвечала взаимностью. Даже сейчас, находясь тут по наставлению начальства PJB, Энджи напоминает мне, что в любом случае не пойдет против моей воли. Она здесь в качестве дополнительного агента на случай расширения зоны операции, но не только по этой причине. Она здесь еще и для того, чтобы просто быть рядом и помочь конкретно мне.

Я сконфуженно смотрю на Энджи, пока она сверлит меня взглядом, полным требовательного ожидания. Сестра уже знает, что я сдамся, моя совесть возьмет верх над упрямством.

– Ладно, – глубоко вздыхаю я, произнося вслух то, чего так хочет сестра: – Мне нужна твоя помощь. Помоги найти ее.

Энджи щелкает пальцами, доставая из кармана джинсов телефон.

– Так бы сразу. Тащи свой телефон и дай мне минут десять.

Делайла

Я полностью теряю счет времени. Не знаю, в каком количестве оно утекло мимо меня, пока сидела на мокром холодном поребрике. Одежду на мне можно выжимать, с лица наконец смылась вся косметика, мне от этого даже дышится легче. В груди царит долгожданная пустота, лишенная болезненного напряжения, а холод, заставляющий тело дрожать, служит прекрасным анальгетиком от дурных мыслей.

Будто сквозь пелену я слышу, как рядом тормозит какая-то машина. Мой скованный апатией взгляд лениво подмечает, что свет фар необычно яркий. У меня нет сил даже на то, чтобы поднять глаза и рассмотреть припарковавшийся автомобиль. Мне абсолютно все равно.

Распахивается водительская дверь, черные кроссовки быстро опускаются на мокрый асфальт, на котором от дождя уже образовались заметные лужи. Я усилием воли заставляю себя поднять взгляд чуть выше и застываю. С содроганием сердца понимаю, что рядом остановилась до боли знакомая белая KIA Stinger. А когда раздается возглас, называющий мое имя столь знакомым и желанным голосом, я будто бы окончательно выпадаю из реальности и тут же возвращаюсь в нее одним рывком, приходя в себя.

Оуэн подбегает ко мне и наклоняется, подхватывает под руки, требовательно пытаясь помочь мне встать. Сначала его голос полон упрека, но с каждым новым словом в нем сквозит все больше тревоги:

– Какого черта, О’Коннорд… а ну вставай! Вставай, что ты, в самом деле… Что с тобой такое? Ты в порядке?

Подняв меня на дрожащие ноги, Оуэн бегло осматривает мое лицо, обхватив его ладонями. Я не могу вымолвить ни слова, лишь чувствую, как меня всю колотит от холода.

Оуэн правда здесь?..

Колени подкашиваются, я с содроганием понимаю, что почти не чувствую ног, да и все остальное тело кажется ватным. Оуэн поддерживает меня под локоть и спину, бегает взглядом по моему лицу, а потом и по телу. Должно быть, выгляжу действительно жалко, раз его взгляд наполняется только большей тревогой и грустью.

Оуэн помогает мне дойти до машины. Когда я сажусь на переднее пассажирское сиденье, меня окружает тепло салона. Стыдно за то, что своей мокрой одеждой со следами косметики я испачкаю салон, но сейчас даже голос совести звучит шепотом.

Сев за руль, Оуэн кидает на меня обеспокоенный взгляд. Он кладет телефон на специальное ложе возле торпедо[8], проверяет что-то в отсеке хранения под локтем водителя. Возможно, наличие оружия. А потом берет и спокойно бросает в мою сторону:

– Раздевайся.

Я даже слегка выныриваю из состояния апатии, нелепо переспрашивая:

– Ч-что?

– Воспаление легких получить хочешь? – сурово спрашивает Оуэн. Он поворачивается на заднее сиденье и достает оттуда скомканный, явно брошенный второпях плед. – Хотя бы блузку сними.

После этих слов он снова тянется назад, на этот раз за рюкзаком, совсем непримечательным. Оттуда Оуэн достает потасканного вида футболку, на несколько размеров больше моего. Буквально всучив ее мне, он садится ровно и нажимает на кнопку открытия багажника, а потом включает обогрев салона.

– Переоденься пока, – произносит он и выходит из машины вместе с рюкзаком.