Сердце василиска

Птица раскрыла клюв и издала такой ужасающе скрежещущий крик, что все волоски на моем теле поднялись дыбом, я зажмурилась и приложила ладони к ушам, чтобы не оглохнуть. Но даже тогда все еще слышала звенящее эхо.

— Кажется, мне надо переодеться, — пробормотала я, дрожа и оглядываясь по сторонам в поисках путей к отступлению. — Да-да, я только сейчас вспомнила, что хотела надеть совсем другое платье…

— Мэрион, не дури! — строго приказал Дитер и, вернувшись, потащил меня за руку. — Ну что за капризная жена мне досталась!

— Я просто не каждый день летаю на гигантских чудовищах, — попыталась оправдаться я, но осталась неуслышанной.

Дитер подсадил меня на хорошо укрепленную складную лесенку и полез следом, похлопывая по заду и не давая ни малейшего шанса на побег. На мое счастье, птица стояла смирно. У основания ее шеи был закреплен паланкин, перед которым на жестком сиденье держался маленький альтарец в лихо заломленной алой шапочке и алой же куртке с кожаными заплатками. Подав мне руку, он заверещал что-то на своем языке, и я смутно поняла, что меня просят забраться в паланкин, пристегнуться и не высовываться до конца полета.

— Будто я собиралась! — пробормотала я и влезла в деревянную коробку, обшитую бархатом.

Дитер уселся рядом и сразу же проверил, хорошо ли я застегнула кожаные ремни, потом пристегнулся сам.

— Осторожно, двери закрываются, — буркнула я, осторожно выглядывая в окно. — Следующая станция…

— Дворец императора! — подхватил Дитер и сжал мою ладонь.

Земля сначала ударила снизу, потом провалилась вниз. Я изо всех сил стиснула руку мужа и зажмурилась, вжимаясь в бархатное кресло, не слыша ничего, кроме клекота и шума ветра от взмахов исполинских крыльев.

Птица взяла курс на альтарскую столицу.

Все-таки к полету мне было не привыкать. Немного справившись с первым волнением, я выглянула в небольшое окошко. Внизу простирались обширные равнины, засеянные рисом поля, бамбуковые рощи и деревеньки, ютящиеся в долинах и по берегам извилистых рек. Я видела, как работают крестьяне в широкополых соломенных шляпах, как дети бросают игры и задирают головы, что-то крича и показывая на нас пальцами. Тень от птицы утюжила землю, касалась кончиками крыльев горной гряды на юго-востоке. Там, по словам Дитера, высился самый настоящий вулкан. Альтарцы называли его Спящим Мао — при определенном ракурсе вулкан напоминал голову старика. Бытовало поверье, что Мао просыпается перед трагическими событиями вроде кровопролитной войны или эпидемии, поэтому альтарцы щедро задабривали Мао подарками два раза в год: весной — закалывая молодого барашка, а осенью — урожаем с полей.

— Говорят, Спящий Мао едва не проснулся чуть больше тридцати лет назад, — заметил Дитер.

— И что тогда произошло? — спросила я, не отводя взгляда от черной горной вершины.

— Родился я, — усмехнулся генерал и добавил: — На самом деле тогда Фессалия колонизировала некоторые провинции Альтара. С тех пор этот год считается трауром в империи Солнца.

— Это все глупые предрассудки, — рассеянно отозвалась я, но смотреть в окно расхотелось.

Я приникла к Дитеру и прикорнула на плече, слушая, как гигантские крылья вспарывают воздух…

Проснулась от поцелуя и мягкого голоса:

— Вставай, соня. Мы почти прибыли.

Я замурлыкала, потерлась носом о руку мужа и зевнула.

— Так быстро?

— Хорошенькое дело! — отозвался Дитер. — Да ты двое суток проспала как сурок!

— Как «двое суток»?! — Я подскочила и выглянула в окно.

Птица замедляла полет, ее тень накрывала стены из красного камня и изогнутые крыши типичных альтарских построек.

— Ну хорошо, всего два часа, — примирительно сказал Дитер и тут же получил тычок под ребра. — У кого ты брала уроки единоборств?

— У тебя, врунишка несчастный! — напомнила я и надула губы.

Впрочем, быстро оттаяла, потому что птица пошла на снижение, и Дитер сгреб меня в охапку, пока нас обоих трясло и мотало, как горошины в банке. Хорошо, что оба пристегнулись ремнями.

— После такой тряски я буду выглядеть как кикимора, — пожаловалась я, когда птица коснулась земли и нас хорошенько подбросило на мягких сиденьях.

— Тем лучше для меня, — ухмыльнулся Дитер, сверкнув золотыми искрами за стеклами очков. — Меньше будет желающих заглядываться на мою жену.

— А вы, однако, собственник, ваше сиятельство!

— Настоящий тиран, — заверил он, целуя меня в губы.

Я ответила на его поцелуй, обвивая шею и прижимаясь к груди.

— Мне немного страшно, — призналась шепотом. — Как нас примет император? Что скажет Оракул и вообще захочет ли увидеться со мной?

— Захочет, — пообещал Дитер. — У меня все хотят и делают. Добровольно и с песней.

— Суровый генерал, — улыбнулась я. — За что полюбила?

— За красивые глаза, — без запинки ответил Дитер и расстегнул ремни. — Ну вот мы и прибыли, моя генеральша. И даже почти не опоздали.