Сердце воина

— К твоим услугам, Макфейн, — пробормотал он дрожащим голосом.

— Ты что-нибудь знаешь об этом? Глаза Колина расширились от ужаса.

— Когда ты седлал Каина? — мягко спросил его Гэвин.

— Рано утром, как обычно. — Он опасливо покосился на Малькольма. — Я стараюсь оседлать коня к тому моменту, как вы спуститесь и начнете занятия.

— А потом ты оставляешь его в стойле? Мальчик кивнул.

— Спасибо, Колин, — сказал Гэвин. — Можешь идти.

— Погоди!

Держа коня под уздцы, Малькольм ловко выдернул шпору. Каин заржал от боли, но не двинулся. Хозяин погладил его по спине, сказал на ухо несколько ласковых слов и бросил уздечку Колину:

— Отведи его в конюшню и промой рану. Возьми у Элпина мазь. Я не сяду на него до тех пор, пока рана не заживет.

— Будет исполнено, Макфейн.

Малькольм проводил взглядом коня и юного конюха.

— Это не он, — сказал Гэвин.

— Верно, — согласился Малькольм. — Я найду негодяя, сделавшего это, и прикончу его! — Он заковылял было к замку, но боль в ноге и в позвоночнике заставила его остановиться. — Матерь Божья!

— Обопрись на меня, — предложил Гэвин.

— Нет! — рявкнул Малькольм. — Иначе все увидят, что меня водят под руку, как немощную старуху.

— Ради Бога, Малькольм…

— Оставь меня!

Он перевел дыхание, кое-как выпрямился и пошел вперед, страдая от боли и унижения.

Ариэлла с корзинкой в руке взбиралась на холм. С прошлого вечера она не отходила от Глинис, страдающей от предродовых схваток. Наконец, решив, что слишком задержался, на свет появился чудесный мальчонка — огненно-рыжий, со сморщенным личиком. Глинис, забыв о недавних мучениях, весело смеялась, восхищаясь пальчиками на ручках и ножках и обсуждая с Ариэллой, на кого больше похож новорожденный — на отца или на мать. Дождавшись, пока оба уснут, Ариэлла тихо покинула их дом, желая найти Кеннета и обрадовать его новостью.

Видимо, Макфейн уже завершил занятия: со стороны замка не доносилось привычных звуков, сопровождающих учебные сражения. Во дворе она увидела людей, что-то вполголоса обсуждающих. Судя по всему, они были встревожены затянувшимися родами. Кеннет поспешил навстречу Ариэлле. За ним последовали Дункан, Эндрю, Энгус и Дугалд.

— У тебя мальчик, Кеннет! — радостно воскликнула она. — Чудесный здоровый малыш. Глинис утомлена, но с ней все в порядке. Ты можешь пойти к жене.

Он с облегчением перевел дух.

— Вот спасибо! — Счастливый папаша пулей вылетел из ворот.

Ариэлла оглядела взволнованные лица:

— Почему вы все такие мрачные? Завтра отпразднуем рождение нового Маккендрика.

— Ариэлла, Макфейн ранен, — сообщил Дункан.

Ее улыбка померкла.

— Что произошло?

— Он свалился с лошади.

Девушка удивленно уставилась на Дункана:

— Свалился?!

— Вернее, конь сам его сбросил, — уточнил Дугалд.

— Кто-то подложил Каину под седло шпору. Стоило Макфейну на него сесть — и…

— Где он?

— Ушел к себе, — ответил Дункан. — Гэвин понес ему три кувшина вина. Макфейн вино оставил, а Гэвина прогнал. Элпин хочет предложить ему снадобья, но Макфейн не пускает его к себе. Элпин попытался было войти, но Макфейн швырнул в дверь кувшином. С тех пор прошло два часа. — Дункан замялся. — Он не может выпрямиться.

Ариэлла бросилась в замок.

— Я пришибу любого, кто посмеет открыть дверь!

Ариэлла заглянула в щель: Малькольм, скрючившись, лежал на кровати, рядом на полу стояли два пустых кувшина. Услышав скрип, он схватил кувшин, собираясь метнуть его в нарушившего запрет. Но, увидев, кто пожаловал к нему, Малькольм опустил кувшин.

— Уйди, — пробормотал он еле слышно.

— Не уйду.

Ариэлла закрыла дверь и поставила на стол корзинку. Малькольм с трудом поднял отяжелевшие веки. Хмельные синие глаза были затуманены болью.

— Раз пришла, принеси мне еще вина. Живо!

— Ты и так уже пьян, Макфейн. Я знаю, что тебе больно, но вином не исцелишься.

— Разве ты знаешь, что такое боль? — горько усмехнулся Малькольм.

— Да, мне не случалось так мучиться, — согласилась девушка, вынимая из корзины какие-то сосуды, — зато я умею облегчать страдания.

— Господи! — беспомощно простонал он. — Никак она собирается приготовить мне новую ванну!

— Вряд ли ты сейчас способен подняться с кровати и дойти до лохани, — заметила Ариэлла, приближаясь к нему. — Думаешь, ты что-то сломал?

— Думаю, у меня не осталось ни одной целой косточки!

— Сейчас поглядим. Он нахмурился:

— Не прикасайся ко мне!

— А ведь, когда у меня в руке торчала стрела, я говорила тебе то же самое.

— Это не одно и то же.

— Почему?

— Потому что я сейчас тебя убью.

— Вечно ты угрожаешь!

Она нежно коснулась его изувеченной правой руки и пощупала ее. Несмотря на угрозы, больной лежал смирно. Девушка осторожно потрогала каждый его палец, проверяя, не поморщится ли Макфейн. Потом осмотрела его левую руку.

— Некоторые кости все же целы, — сказала она. — Перевернись-ка на спину. Я займусь твоими ногами.

— Ноги целы.

— Ты уверен?

— Иначе мне не удалось бы добраться сюда.

— Значит, все дело в спине?

Малькольм попытался кивнуть, но его пронзила боль в позвоночнике. Поняв, что он не в силах пошевелиться, Ариэлла приподняла его рубашку. Больной напрягся.

— Я осторожно, — пообещала она. — Расслабься, Макфейн.