Сердце волка

— Тише, — прошептал тот же голос, склоняясь к самому моему уху, — я не собираюсь причинять тебе вред! Я даже касаться тебя не собирался! И мне это, знаешь ли, нелегко…

Я прекратила бултыхаться и послушно закивала. Сейчас он отпустит меня, и уж я заору так заору! Мигом прибегут! Но тот, кто так напугал меня, словно разгадал мой план и не спешит отпускать.

— Пожалуйста, Лирей, тише! Они порвут меня на части.

Голос показался мне знакомым, а когда из-за тучи на помощь мотылькам и светлячкам выглянула луна, оказалось, что не только голос.

— Вирд? — спросила я, изумленно вглядываясь в его лицо.

Каждая черта словно выточена из мрамора, высокие скулы, глубоко посаженные, пронзительные желтые глаза под кустистыми бровями, длинный прямой нос, крупный рот, что сейчас растянулся в улыбке. Упрямый, торчащий вперед, чуть раздвоенный подбородок. Короткие волосы приглажены назад, в свете луны они совсем черные, но я помню, что они каштановые, с белыми прядями на лбу и на висках. На мощной груди и животе шрамы. Вирд сейчас так близко, что биение его сердца звучит громче журчания источника.

— Да, это я, — ответил Вирд, еще шире улыбнулся, кивнул и еще раз шепнул: — Только не кричи.

Мои глаза расширились, я наконец-то поняла, что я наедине с мужчиной. Совсем голая! От этой мысли почему-то мышцы обмякли, ослабли, руки сами собой опустились. Я беспомощно обернулась к аккуратно сложенной стопке одежды и выдохнула, обнаружив ее. Хорошо, что темно, но, боже мой, как низко, и главное, как быстро я пала!

— Ты ведь пошутил насчет одежды?

— Конечно, — оборотень улыбнулся, сверкнув полоской зубов. Сразу стайка мотыльков закружилась над нами, и я, воспользовавшись тем, что Вирд немного отстранился, смогла рассмотреть его получше.

Мощную грудь, покрытую шрамами, перекрещивают ремни, ниже я смотреть не решилась, порадовавшись, что ночью румянец не должен быть заметен.

— Мы ведь не в человеческих землях, — сказал он одновременно глухим и бархатным, проникающим, казалось, прямо под воду голосом. Я ощутила, как, несмотря на горячую воду, меня начинает бить дрожь.

— Ваши женщины называют их проклятыми, — пискнула я, чтобы хоть как-то поддержать беседу.

Вирд махнул рукой и продолжил:

— Вряд ли тебе это по вкусу, если ты оттуда, Эя.

Услышав уменьшительную форму своего имени, я вздрогнула, а Вирд продолжил:

— А наши женщины более смелые и более открытые в своих желаниях, и чтобы добиться их, недостаточно стянуть одежду. А раз ты на наших землях, обращаться с тобой следует, как со свободной.

— Мне повезло, — заметила я, зябко поводя голыми плечами.

— Ты реагируешь, — сказал Вирд довольно.

— На что? На что реагирую? — пискнула я.

Желтые глаза Вирда сверкнули в темноте не хуже светлячка, но это почему-то не испугало меня, а скорее повергло в ступор. Вирд прищурился и, впиваясь в меня взглядом, медленно, хрипло проговорил:

— На меня. Ты реагируешь на меня, Эя. Я чувствую твой запах.

От низкого, хриплого тона мне стало не по себе, голова закружилась, а зубы выдали нервную дробь. Только не показывать ему, как я боюсь!

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, стараясь сделать свой голос нейтральным.

— Защищаю вас, — ответил он и добавил, выделив: — Тебя.

Я снова повела плечами и подумала: хорошо, что ночь. Темно, меня надежно скрывает вода. Темнота и вода… Но почему же ни Вилла, ни Лил, ни Фосса не идут сюда?! А вдруг я утонула?!

— Ты идешь за нами? С самого начала, да? — дрогнувшим голосом спросила я.

Пристальный взгляд Вирда с нескрываемым удовольствием прошелся по бурлящей поверхности воды. Мне захотелось, чтобы земля подо мной разверзлась и этим проклятым источником меня смыло в преисподнюю.

— Иду, — ответил Вирд чуть погодя. — Не надо думать, что я первобытный самец, который преследует самку, Эя. Меня выбрал Туран, чтобы оберегать вас.

— Кто это — Туран?

— Говоря человеческим языком, муж Виллы.

— Муж Виллы?! — переспросила я таким тоном, словно сомневаюсь, как у Виллы вообще может быть муж. Судя по лукаво сверкнувшим глазам Вирда, он отлично понял мое недоумение.

— Ага, — сказал он, по-мальчишески тряхнув короткими волосами. — Правая лапа стаи лирых.

— Но почему Вилла не знает об этом? О том, что ты идешь за нами? Она ведь тоже, кажется, ваш вожак? Левая лапа? — хмурясь, пробубнила я, вспоминая смачную оплеуху за то, что назвала Виллу самкой.

— Да, она левая лапа, и у нее такие же права на власть над лирыми, как и у Турана. Но это не мешает ее спутнику волноваться за нее, — назидательно проговорил Вирд.

На это мне нечего было возразить.

Вирд посмотрел на меня так хищно-выразительно, его ноздри раздулись, а глаза так сверкнули, что я вынуждена была опуститься ниже, по самый подбородок. Стоило плечам скрыться под бурлящей водой, полные губы Вирда растянулись в довольной улыбке.

— Какая ты… красивая, Лирей, — сказал он, и прозвучало это мечтательно. — И хоть ты совсем не похожа на самок моей стаи, мое тело реагирует на тебя. Ты такая мягкая и белая, кожа у тебя почти прозрачная, как у эльфиек из древних песен, и хочется защищать тебя от всего мира.